Период 20-х годов в России оценивается неоднозначно. Это было время; насыщенное трагическими событиями, и вместе с тем отмеченное всплеском разнообразных новаторских идей и их неординарных практических воплощений. Общим лейтмотивом эпохи было создание нового общества и, соответственно, воспитание “нового человека”. Перед педагогами неизбежно встали вопросы, какие книги нужны и полезны детям. Дискуссии по этим вопросам отражались в и документах Наркомпроса, и в прессе, и творчестве писателей и иллюстраторов.
В 1921 г. при Наркомпросе был создан Институт детского чтения, в задачу которого входило изучение психологии ребенка как читателя и рецензирование новых книг. Сюда поступали практически все издаваемые в стране детские книги. Десятилетия спустя эти издания были переданы в Библиотеку Московского педагогического института и сейчас являются жемчужинами фонда детской литературы Библиотеки МПГУ. Здесь можно найти совершенно уникальные первые издания с детства знакомых книг с вклеенными рецензиями, иногда неожиданными: «Совершенно нецелесообразно давать читать детям» (о сказке “Семеро козлят”) .
Начало 20-х годов — самый сложный период в истории советского издательского дела. Тяжелые экономические условия привели к резкому снижению количества выпускаемых книг. Однако уже в конце 1922 – начале 1923 годов появляется первое в 
Советской России детское издательство «Радуга», педагоги, писатели и художники начинают работать над созданием новой детской книги. А какой она должна быть еще не знал никто.
Возьмем с полки старые книжки. Несмотря на плохую бумагу, первое, что бросается в глаза – иллюстрации. Они – яркие, авангардные, насыщенные цветом и образами. Художники сознательно работали над созданием нового визуального языка, чтобы через него выразить воздух эпохи. Плакатное построение композиции — минимум текста, максимум изображения при минимуме красок, зачастую только черной и красной, перенесено в книгу.
Образ, зримость играют ведущую роль, а текст следует за иллюстрацией
(Маршак иногда делал стихотворные подписи к уже готовым рисункам).
Одни приспосабливали старые сказки и вечные сюжеты к новым временам:
Даже популярные и в те времена “котики” помещаются в современную рамку: так “Приключения кота” В. Каринского оформлены как фильм.
Другие авторы сочиняли новые сказки. Герои их – революция и революционеры. Броские картинки с изображением символических образов эпохи должны были воспитывать нового человека. Откроем сказку Т. Морозовой “Октябрьская революция”, изданную в 1922 г. Это фантастическое сочетание ярких “лубочных” иллюстраций с “чумовым содержанием” запоминается надолго.
Зеркалом эпохи стала в те годы «производственная книга. Ведь строители нового общества машины и технику считали чем-то очень важным и необыкновенным. «Машина прекрасна; прекрасна именно потому, что полезна. И чем полезнее, тем прекраснее…». Такие книги считались даже более нужными для ребёнка, чем сказки, более «педагогически ценными”. О чем только не рассказывают тоненькие книжечки из “детского” фонда Библиотеки МПГУ – о станках и машинах, о самолётах и пароходах, о танках и бытовых приборах.
Судя по состоянию этих книг, затертым страницам и потрепанным краям их активно читали.
Уже через десять лет некоторые эти книги станут восприниматься как устаревшие и слишком схематичные, а порой и непонятные детям. Но в момент создания эти книжки с картинками были игрой для взрослых, способом моделирования нового мира, нового человека, полем для эксперимента, результатом которого стала советская детская литература.
