В историческом просвещении очень важно называть вещи и явления своими именами. Если эту же мысль сформулировать по-другому – надо говорить о том, что такое хорошо и что такое плохо, что такое добро и зло в жизни, в истории, в поступках, в желаниях, в смыслах жизни. В чем правда нашей жизни?
Скрябін — Нас кинули: У меня есть страна, я ее любил…, А теперь здесь страшно – я разлюбил ее.
(Песня Кузьмы Скрябина, погибшего в автокатастрофе в 2015 году. А в 60-70-х годах мы жили во Львовской области в 30 км друг от друга – Сосед по детству.)
Как приходит к нам в жизнь так любимая в последние десятилетия ситуация «устойчивости», устойчивого развития в обществе? Вот рушится все вокруг, ломается – и чего это вдруг, и почему перестает крошиться наша реальность, наша жизнь?
Как восстанавливается социальность? Нормальность? Кто это делает?
Не только сегодня и не впервые волнуют эти вопросы наших людей, наше общество.
Вот вспоминаю Львовскую область, где я бывал-живал в детстве и где я увидел, как это бывает в обычной жизни.
Город Добромиль – тогда районный центр – после освобождения и окончания Великой Отечественной войны налаживал мирную жизнь. Встал вопрос о формировании новой послевоенной местной власти. И что же? Да в общем-то ничего – никто не хотел из мужчин возглавить районный совет (раду, как это звучит по-украински). Кто-то боялся, а кто-то был против советской власти. А что делать, и как создавать тогда эту самую местную власть, и как организовывать мирную жизнь?
Тем более что бандеровское подполье активно действовало и влияло на настроения людей.
Вот тогда одна женщина и согласилась возглавить местный совет. Молодая женщина – ей было между 30 и 40 годами. (Этот возраст женщины мне так кажется сегодня. Когда тебе пять лет, все девушки и женщины уже «бабушки». Может быть, ей было 18 лет или 20 с небольшим, когда она стала председателем совета, не помню. Была какая-то история в связи с этим, но это уже для историков.) Напряжение в ее жизни было очень сильным, если не сказать больше. Тут уж «выгоранием» не обойдешься. Но кто-то в такие исторические и поворотные моменты берет ответственность на себя. И так бывает не только на фронте, где вызывают огонь на себя. Так бывает и в мирной жизни, когда человек встает и говорит для себя и в себе, но для других: кто, если не я.
О том напряжении, в котором она жила, можно судить по такому небольшому штриху – она непрерывно курила папиросы. Я увидел ее в детстве, когда мирная жизнь уже текла по накатанной, когда ее сменили уже во главе города, но напряжение, контузия жизни ее не отпускала.
Простая, очень открытая, искренняя женщина. Я запомнил ее.
Тогда я не понимал, что она сделала для людей и кто этот человек на самом деле, высоту этого человека. И мне казалось, что времена войны и послевоенной борьбы с бандеровцами были очень давно, были уже в истории.
Конечно, это неудивительно. Когда тебе пять лет, то все, что выходит за границы этого периода, кажется седой древностью. Это ведь так много – пять лет!
Величина обыденного подвига этой женщины, которая жила просто, ясно и для других, высвечивается одним маленьким фактом. Когда женщина возглавляла местный совет, она не была окружена охраной. Даже одного охранника не было. И мужа не было. Жила она одна. Да и трудно представить себе, что человек заведет семью, когда он каждый день не знает, доживет ли до завтра.
Вот эта председатель совета каждый день, ложась спать, клала под подушку пистолет. Меня в пять лет это потрясло. Как можно быть готовым к смерти? Как можно ставить что-то выше жизни? Зачем? Затем, что если бы за ней пришли, она не собиралась сдаваться, она не собиралась попадать в плен или давать возможность издеваться над собой, мучить. Она бы просто застрелилась. Человек каждый день работал на мир, но был готов к тому, что может стать жертвой этой попытки наладить мирную жизнь большинства людей.
Меня тогда поражало, что она не хотела уйти «героически» из жизни. В раннем детстве господствует «сказочный» героизм, когда махнул налево, махнул направо… А в жизни обстоит немного иначе. Вот и мой внук Александр на 9 мая ищет среди предков «настоящих героев». И я тоже тогда в детстве думал: а почему она не взяла побольше патронов? А ведь бандеровцев может быть немного? А можно ведь отстреливаться? А можно долго стрелять, а потом придет помощь? А если перебить их всех? А она не хотела отстреливаться. А я думал – а как же героизм, жизнь? Ей не нужны были чьи-то смерти. Она просто хотела уйти в таком случае. Я не знал тогда, что такое жертвенность, что это высшая форма осмысленного героизма, выработанная и присущая нашей русской культуре.
Что это было?
Мы уже забыли или плохо помним, что это было. Тогда на Западную Украину было направлено большое количество врачей, учителей, специалистов:
«В 1973 году КГБ Украинской ССР подготовил для Верховного Совета УССР “Справку о количестве погибших советских граждан от рук бандитов ОУН (запрещенная в РФ организация) за период 1944-1953 гг.”. Согласно этой “Справке”, от рук бандеровцев в указанный период погибло 30 676 человек. В этом скорбном списке около 2 тысяч учителей и врачей…» (Источник)
Это удивительно и страшно в своей простоте границы между жизнью и смертью, когда простая женщина несет на себе добровольно груз ответственности за других, понимая, что продолжительность ее жизни от нее не зависит, что она под прицелом и в любой момент за ней просто могут прийти и убить.
Что же осталось? Осталась добрая память о первом председателе совета (рады) города Добромиль. А в моей памяти остался так любимый мною шерстяной свитер, связанный ею мне, который неистребимо пах папиросами и нес теплоту этой доброй и светлой человеческой души – женщины с пистолетом под подушкой.
Скрябін — Старі фотографії
Здається, шо то було так давно,
Коли в руках тримаю цей альбом,
Нам було абсолютно все одно,
Не маючи нічого мати всьо.
За гроші не купити тільки час. […]
Старі фотографії на стіл розклади,
Дитячі історії смішні розкажи,
І справжнім друзям, не забудь, подзвони,
Бо добре чи зле, з тобою завжди вони.
Кажется, что это было так давно,
Когда в руках альбом держу.
Нам было абсолютно все равно –
Ведь, не имея ничего, имели всё мы.
За деньги не купишь время. […]
Старые фото на стол разложи,
Детские истории смешные расскажи.
И настоящим друзьям – не забудь, позвони.
Потому что, хорошо или плохо тебе, с тобою всегда они.
(Перевод А.Б. Ананченко)
