27-28 октября МПГУ будет принимать участников I Всероссийского съезда дефектологов «Особые дети в обществе», который проводится Министерством образования и науки РФ. Идеолог и организатор съезда, академик РАО Александр Асмолов в журнале «Образовательная политика» (№ 3(69) за 2015 год) рассказывает о его миссии – «стратегии накопления согласия между всеми, у кого болит душа за особых детей».
– Сразу же возникает вопрос: ради чего созывается собрание, именуемое высоким именем «съезд»…? Ради того, чтобы представители разных направлений дефектологии и коррекционной педагогики встретились на общей переговорной площадке? Обсудили наиболее значимые вопросы и пути их решений в современной науке? Поделились инновационными практиками диагностики детей с ограниченными возможностями здоровья? Наметили перспективы развития разных научных направлений? Каждый из этих вопросов по-своему правомерен. Но … каждый из них интересует только определенную часть профессионального сообщества: дефектологов, коррекционных педагогов, реабилитологов, психологов, медиков и социальных работников. Для обсуждения этих вопросов вполне достаточно было бы ограничиться жанром научно-практических конференций или симпозиумов. Все эти вопросы важны, но вряд ли они находятся в фокусе общественного внимания.
Именно поэтому подзаголовок названия съезда «Особые дети в обществе» высвечивает главный мотив, ради которого собираются самые разные социальные силы общества – родители, журналисты, дефектологи, управленцы, учителя, психологи, медики, воспитатели, политики, представители бизнеса и благотворительных фондов. Только забота об особых детях, мысли об их судьбах и достойной полноценной жизни каждого из них – детях с по-иному развитыми способностями; детях с особыми нуждами; детях с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ); детях-инвалидах – их позитивной социализации и интеграции в обществе, понимание их ценности для общества, и ценности общества для них – побудила созвать ранее не объединявшихся людей для встречи друг с другом. Миссия съезда – консолидация усилий семьи, общества и государства в создании условий для позитивной социализации и самореализации особых детей в современном мире.
В этой социализации должны участвовать все, кому это по силам. Наш съезд должен стать публичным событием, в основе которого – стратегия накопления согласия между всеми, у кого болит душа за особых детей. И это невероятно тяжелая задача, потому что у родителей – одни представления решения этой задачи; у педагогов и медиков – другие; у представителей общественности, сотрудников фондов, которые помогают особым детям, – третьи.
Так обозначена миссия в преамбуле к письму, которое было направлено как очередное «письмо к съезду» 24 июля 2015 года тем, кто по административному статусу несет ответственность за социальную политику в области детства в разных регионах нашей страны.
Встает вопрос, останется ли миссия съезда, посвященного тому, чтобы судьбы особых детей стали одной из приоритетных задач общества, очередной декларацией? Удастся ли послать нашему обществу социальный сигнал о неизбежной драме любого общества, которое поражено равнодушием к детям, подросткам, инвалидам разного возраста, нуждающимся в его заботе.
Скажу с грустью и болью: общество, осознано или неосознанно отвергающее особых детей и особых людей, само обречено рано или поздно превратиться в отверженное общество. Его символами в истории цивилизации стали инфантицид в античной Спарте, избиение младенцев царем Иродом, ксенофобские нацистские доктрины и лагеря смерти Третьего Рейха.
Символами отверженного общества становятся и культурные герои, подобные Яношу Корчаку, входящему вместе с детьми из дома сирот в газовую камеру… Среди этих культурных героев хочу назвать имена Льва Выготского, Жана Ванье, Селестена Френе, Марии Монтессори, Рудольфа Штайнера, Виктора Франкла, Анны Фрейд, Бруно Беттельгейма – всех тех, кто смыслом своей жизни и исследований сделал заботу об особых детях. Я не претендую на перечисление всех имен, чьи подходы, программы и технологии нацелены на служение особым детям.
Иногда какая-либо одна из этих концепций, программ или технологий возводится в ранг «единственной». Это опасно! В связи с этим хочу напомнить афоризм Станислава Ежи Леца: «Канонизация убивает в моих глазах человека, которого я мог бы считать святым». Эти слова относятся к любому харизматическому лидеру, вне зависимости от его принадлежности к тому или иному профессиональному цеху, будь то политика, управление, культура, индустрия, наука или образование. В качестве потенциальных рисков канонизации назову лишь наиболее очевидные: сужение проблемного поля видения реальной ситуации особых детей; примитивизация многомерного феномена особых детей; рецепты и технологии социализации особых детей, предлагающие универсальные «лекарства на все случаи жизни»; фанатичная вера вместо системной аналитики сложной и разнообразной диагностики различных вариантов развития детей с ограниченными возможностями здоровья.
Если наша задача – обеспечение позитивной социализации особых детей, то средства ее решения могут быть разными. Для этого можно использовать разные профессиональные наборы технологий, программ, методик, учебно-методических комплексов и развивающих мотивирующих сред, в первую очередь – сред общения.
Мы говорим об интеграции особых детей в общество, стремясь избежать бездумной инклюзии – подобная целевая установка должна задать ориентир всей системе управления образованием. Об этом нужно говорить не только с научной, а и с политической жесткостью. Интеграция через инклюзию должна проводиться с опорой на профессионалов, которые, основываясь на данных диагностики, четко могут определить, что для этой интеграции можно и нужно сделать в каждом конкретном случае.
Мы хотим мотивировать самых разных людей в оказании поддержки особым детям, повысить статус и творческий потенциал профессионалов и волонтеров, обеспечивающих их позитивную социализацию. На съезде, надеюсь, состоится не просто демонстрация научных школ, а демонстрация тех продуктов для практической деятельности, которые создают научные школы. Ориентация на практику – один из принципов предстоящего съезда, которая может быть передана через лаконичную формулу: «от методологии научных школ – к конструктивным программам и технологиям».
На съезде, конечно же, предстоят дискуссии. Но, вряд ли они будут эвристичны, если будут проходить в стиле «против кого дружите»: «Мы за Выготского!», а другие – «Мы за Занкова!», «Мы за Монтессори» или за поведенческую терапию. Наша задача – показать возможности и дефициты каждого метода в зависимости от природы феноменов тех особых детей, с которыми предстоит работать. Универсальных методов не существует – такова позиция, которую мы хотим донести до всех участников съезда. Методы, как и мамы, «всякие нужны», «всякие важны».
Кстати, о мамах. Сейчас в России крайне остро стоит вопрос о создании мощной системы консультационной помощи и поддержки родителей особых детей. Речь идет о консультировании не только детей, но и семей. Поэтому я хочу предложить странный термин, позаимствовав его у Карла Роджерса, – семьецентрированное консультирование. Это не просто разновидность консультирования, а ценностная установка, необходимая сегодня, как никогда. Сколько бы дефектологов, специалистов по коррекционной педагогике, нейропсихологов мы ни выпускали, наших усилий будет недостаточно без мотивации к реабилитации в семьях. Способствовать такой мотивации – задача государственного масштаба. Очевидно, что системная интеграция в школе невозможна без интеграции в семье.
На съезде пойдет речь о поиске разумного баланса традиционных и инновационных образовательных и психотехнических практик. В числе инновационных практик – дистанционные возможности работы с особыми детьми. Опять же возникает вопрос о комбинировании разных форм дистантного обучения, об их плюсах и об их ограничениях. Для особых детей, для их семей сегодня нужны институты, созданные по тем же принципам, что и Coursera в высшем образовании – одна из популярных в мире систем онлайн-обучения. И здесь вопрос в том, чтобы эффективные инновационные образовательные модели и культурные практики для особых детей и их семей имели оценку экспертного сообщества.
В числе вопросов, которые предстоит обсуждать на съезде:
– индивидуализации образования в общеобразовательной школе и обеспечение вариативности образования детей с ОВЗ;
– развитие междисциплинарных форм образования детей с ОВЗ;
– инклюзивное образование: возможности и ограничения;
– оценка и контроль качества в сфере образования с учетом внедрения ФГОС начального общего образования для детей с ОВЗ и ФГОС образования для лиц с интеллектуальными нарушениями;
– введение профессионального стандарта «Педагог-дефектолог (учитель-логопед, сурдопедагог, олигофренопедагог, тифлопедагог)» и развитие компетенций педагога в работе с детьми с ОВЗ, в том числе социальной и коммуникативной компетенции;
– модернизация профессионального образования специалистов, работающих с детьми с ОВЗ;
– развитие доступной образовательной среды;
– эффективность трудоустройства молодёжи с ОВЗ, их приобщение к разным профессиям;
– мотивирование представителей сферы бизнеса и общественных организаций к участию в судьбе детей с ОВЗ;
– социальная и психологическая поддержка родителей и семей с особыми детьми;
– формирование толерантности к особым детям через образование, культуру и средства массовой коммуникации.
Последний из вопросов напрямую связан с тем, сумеем ли мы преодолеть негативные стереотипы и предрассудки, нередко бытующие в массовом сознании по отношению к Иным, непохожим на нас людям, прежде всего, к особым детям.
Именно эти негативные стереотипы и выступают как социальные и психологические барьеры, превращающие порой детей и людей с ОВЗ в социальных изгоев, гонимых и отверженных.
И тогда усиливается та глубинная социальная и психологическая дезинтеграция, как бы по-разному её не называли классики исследования особых норм развития, вариантов развития детей и взрослых с по-иному развитыми способностями: потеря контакта с внешним миром (Эйген Блейлер), потеря чувства реальности и способности вибрировать вместе с реальностью (Пьер Жане), а также стигматизация, клеймение, присваивание ярлыков, задающие неспособность к полноценной социальной жизни из-за нарушения прав на социальное признание (Эрвинг Гоффман).
Огромную роль в преодолении социальной стигматизации по отношению к особым детям имеют различные фонды и НКО, основной задачей которых является забота об особых детях. Среди этих фондов хочу упомянуть «Абсолют-помощь» (создан в 2002 г.), «Обнаженные сердца» (создан в 2004 г.), «Выход» (создан в 2012 г.) «Фонд поддержки детей в трудных жизненных ситуациях» (создан в 2008 г.), а также Центр лечебной педагогики им. А.Р. Лурия и Центр «Антон тут рядом».
Обсуждение подходов и программ диагностики, коррекции, восстановительного обучения и воспитания, реабилитации, разрабатываемых этими и многими другими подобными организациями поможет наметить зону ближайшего развития междисциплинарной науки и практики разных форм поддержки особых детей и их семей.
В сетевом обществе наиболее мощным каналом социального и психологического воздействия на массовое сознание являются средства массовой коммуникации, интернет, телевидение. Социальные информационные потоки превращаются в потоки сознания и поведения каждой личности, порождают ценностные картины мира. В процессе развития личности трудно переоценить роль изменения социальных установок по отношению к особым детям в обществе, которые несут различные художественные фильмы: почти забытый фильм «Двое» (1965 г.) о любви юноши к потерявшей слух девушке, танцующей в театре для глухих; «Слепой музыкант» (1960 г.), «Человек дождя» (1988 г.) об истории героя, страдающего савантизмом и обладающего «островом гениальности»; «Форрест Гамп» (1994 г.) о судьбе человека с ограниченными способностями, вошедшего в историю своей страны; «Класс коррекции» (2014 г.). Ряд можно было бы продолжить. Но подлинным тестом на человечность является фильм Любови Аркус «Антон тут рядом» (2012 г.). И это тест на человечность не только по отношению к особым детям, но и на гуманистический потенциал того общества, в котором все мы с вами живем.
Услышит ли нас общество? Время покажет.
