«Интеллект — это не только способность к логике, но и способность к доброте», — писал Николай Бердяев. Эта мысль указывает на расширенное понимание интеллекта, где помимо аналитических навыков включает умение распознавать и регулировать эмоции, понимать эмоциональные состояния других и выстраивать эффективное взаимодействие с людьми. В современной психологической терминологии это соответствует понятию эмоционального интеллекта.
И правда, в настоящее время, в век цифровизации и быстрых решений почему-то требуется от сердца больше, чем раньше. Слышать, что происходит внутри, понимать, что чувствуют другие, и уметь действовать не «с наскока», а с опорой на внутренний лад.
Наука же давно перестала считать эмоции чем-то мешающим разуму. Способность распознавать, называть и регулировать чувства — не только опция, но и базовый навык адаптации. Для педагога-психолога это не только предмет изучения, а также и практическая часть профессии.
Летняя практика для студентов Института педагогики и психологии МПГУ — это как раз становится тем пространством, где можно закрепить и отточить навыки, полученные в течение учебного года.
В аудитории мы говорим о моделях эмоциональной регуляции, культурно-историческом подходе Л.С. Выготского и о факторах развития эмпатии. В детском лагере такой подход реализуется через различные практики взаимодействия. Через игры, вопросы, паузы, наблюдение за невербальными взглядами и индивидуальные беседы с детьми. В этих условиях особенно наглядно видно, что профессиональные принципы каждого педагога и психолога работают как операциональные механизмы поддержки.
Благодаря им дети переходят от неопределенного эмоционального напряжения к осмысленному состоянию «я могу» и формируют навыки саморегуляции и коммуникации.
И на эту тему мы поговорили со студенткой 2 курса Института педагогики и психологии Екатериной Лавреновой, проходившей практику в ДОЛ «Дружба». Интервью получилось честным и настоящим — ровно таким, каким и должна быть работа с чувствами.
Екатерина работала с детьми возрастом 8–9 лет.
Младший школьный возраст — время, когда формируется словарь эмоций, появляется способность к децентрации, но еще очень нужна наглядность, действие и сюжет. Потому методы в лагере у Екатерины были деятельные:
«Я использовала метод ролевых игр, мы вместе с детьми ставили сценки и устраивали представления на сцене. Также у нас были обсуждения эмоций каждый вечер, оно же лагерная свечка. И творческое выражение, я проводила мастер-класс по лепке на тему эмоционального самовыражения». – поделилась с нами Катя.
На языке науки это называется многоформатной интервенцией, где сочетание символической деятельности, групповой рефлексии и художественных практик (прим. «Арт-терапия»). На языке детей и лагерной жизни, это звучит немного проще — «Мы поиграли, поговорили, что-то слепили, нарисовали — и стало легче».
Когда речь зашла об эмпатии, Екатерина рассказала про игру, в которой нет соперничества и даже намека на соревнования, а также и шума. Игра, в которой много тишины и смысла:
«Я предпочитаю игру: «Сказочная эмпатия». Она заключается в чтении сказок и рассказов и обсуждении чувств героев, а также вопросов:
- «Как ты думаешь, что он чувствует?».
Если разбирать с научной точки зрения, то здесь прекрасно работает эффект безопасной проекции. Исследования в области нарративной психологии (прим.: это направление в психологии, изучающее, как люди формируют свою идентичность и понимание мира через истории и повествования) подтверждают, что совместное чтение с обсуждением эмоциональных состояний героев повышает точность распознавания эмоций и развивает эмпатию. А если еще добавить голос взрослого (педагога или наставника), который задает открытые вопросы и подхватывает удачные формулировки, — мы незаметно строим ту самую «лестницу слов», по которой ребенок поднимается к пониманию себя.
Мы спросили, замечала ли Екатерина изменения за смену:
«Изменения я замечала, но не у всех детей. Но те, у кого я их заметила, изменились с эмоциональной и физической точки зрения, так как у нас была очень активная программа и мы много беседовали».
Это честный вывод и хороший маркер профессиональности. Психолог не обещает чудес за смену он фиксирует динамику там, где для нее созданы условия — режим, движение, бережная коммуникация и повторяемые практики осмысления.
В теории это называется принципом дозированного воздействия и уважения к темпу развития. На практике это — терпение и забота без напора.
Отдельная линия — саморегуляция. Замена «возьми себя в руки» на конкретные инструменты — то, что отличает психологическую помощь от воспитательных лозунгов. Екатерина говорит:
«Из-за того, что для некоторых детей смена обстановки была стрессовой ситуацией, я предлагала им технику «Визуализация». Дети представляли что-нибудь спокойное или интересное, и описывали это, чтобы успокоиться. У большинства шло на ура».
Визуализация и дыхательные техники — методы с убедительной доказательной базой, которые помогают снижать физиологическое возбуждение и уменьшать руминативное мышление. В детской среде особенно помогает дополнительные вопросы, которые идут как сопровождение:
«Что видишь? Какие цвета? Чем пахнет?», — внимание переключается, тело дышит ровнее, внутренний конфликт отступает.
Трудности, с которыми сталкиваются младшие школьники, предсказуемы и оттого не менее серьезны, как описывает Екатерина, с чем ей предстояло столкнуться:
«В своем отряде я сталкивалась с тревожностью, конфликтами с ровесниками, а у некоторых деток были даже проблемы с самооценкой. Однако многие трудности удалось побороть, так как я проводила с детьми много бесед в психологическом ключе как индивидуально, так и группами».
Здесь виден еще один принцип — работа на двух уровнях, в виде индивидуальной поддержки, и групповые беседы с общими правилами и доверием.
Если смотреть шире, летняя практика студентов ИПП каждый год подтверждает одну простую научно-педагогическую мысль.
Эмоциональный интеллект — это не врожденное качество, а набор навыков, которые можно развивать. Он формируется в среде с понятными правилами, возможностью для инициативы, доступным языком для описания чувств и устойчивой поддержкой взрослого. И практики, которые работают:
- Ролевые упражнения переводят абстрактные понятия в конкретный опыт.
- Итоги дня и рефлексия помогают связать события с чувствами и смыслами.
- Тренировка эмпатии учит рассматривать ситуацию с позиции другого человека.
- Визуализация и дыхательные техники, которые дают ребенку инструмент для паузы и саморегуляции вместо импульсивной реакции.
И когда ребенок говорит: «Кажется, я злюсь, потому что устал», — это показатель сформированной саморефлексии и регуляции.
Для нас, для студентов и педагогов Института педагогики и психологии, в таких историях важна не только теплота и искренность, но и методическая выверенность. Каждое упражнение имеет цель, каждое наблюдение фиксируется, каждая беседа живет в логике и педагогической этике, а также в сформированной, хоть и на время безопасной среде. И да, в этом есть немножко того самого «современного языка», где все немного проще, где есть простота, ясность и уважение к фактам. Потому что эмоциональный интеллект — это не мода, а культура общения с собой и другими. И если в начале смены в лагере дети шепчут о своих чувствах не так несмело, а к ее концу способны назвать их по именам, признать ошибку и предложить способ помириться, значит, практика удалась. А это, согласитесь, самая точная метрика, какую только может пожелать себе педагог.
