«Душа – Богу, сердце – женщине, долг – Отечеству, честь – никому!»
/ Из «Кодекса чести русского офицера», составленного в 1904 году
«Верьте, русские офицеры, в великое ваше призвание. Не сомневайтесь в его величии, потому что всякое сомнение – начало гибели. Вы призваны служить благу России через армию, и через служение и воспитание ея, благу всего мира, если вы любите вашу страну и верите в нее и в себя».
/ Лев Николаевич Толстой
21 августа – День офицера России. Этот праздник объединяет большое число наших сограждан, кто с гордостью носит звание офицера России, посвятивших свою жизнь служению Отечеству. Во все времена и во всех войнах, в которых принимала участие Россия, офицеры показывали примеры мужества, отваги и героизма. И сегодня, новое поколение российских офицеров достойно продолжает ратные традиции.
Офицеры России – это основа Вооружённых Сил, Войск национальной гвардии, Федеральной Службы Безопасности, Министерства Внутренних Дел, Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, а также других силовых ведомств и структур. Именно они отвечают за общее состояние, уровень боевой подготовки личного состава и соблюдение строгой дисциплины. От офицеров напрямую зависит защита и обороноспособность нашего Отечества.
Несмотря на то, что этот праздник отмечается пока не официально, с каждым годом он становится значимым событием не только в армейской жизни, но и в российском обществе и офицерских семьях. Жена офицера выбирает не всегда уютную и спокойную жизнь. Переезды, забота о семейном быте и здоровье детей, служебные проблемы мужа, готовность провести любимого человека на боевое задание из которого можно не вернутся – вечные спутники жизни жены офицера. Часто жертвуя карьерой и благополучием, жены офицеров самоотверженно создают надёжный и спокойный тыл для защитников Родины. Дети в офицерских семьях отличаются дисциплиной и самостоятельностью, все чаще становятся продолжателями офицерских династий.
В настоящее время обсуждается вопрос о вынесении на общественное обсуждение идеи обращения в государственные органы о присвоении Дню офицера России официального статуса и закреплении даты его празднования. Инициаторами учреждения праздника выступили члены общественной организации «Офицеры России», которая поддерживается ветеранскими организациями, патриотическими и молодёжными объединениями.
В качестве ориентира при выборе даты инициаторами был выбран канун празднования Дня Государственного Флага Российской Федерации. Именно Государственный Флаг подчёркивает направленность служения офицеров во благо государства, на обеспечение его безопасности и обороноспособности, он – общий символ доблести и патриотизма, который имеет важное значение для всего офицерского корпуса страны.
Дорогие наши коллеги, соратники и однополчане!
В каждом структурном подразделении МПГУ на различных должностях выполняли и выполняют по сей день свой профессиональный долг наши коллеги, на плечах которых красовались золотые погоны от лейтенанта до генерала, чья жизнь была посвящена в разное время ратному служению Отечеству. Они и поныне не утратили воинской выправки, ответственного отношения к своим служебным обязанностям и ратным традициям.
От имени Совета ветеранов МПГУ сердечно поздравляем ветеранов военной службы и боевых действий, а также действующих офицеров с праздником – Днём офицеров России!
Желаем вам мирного неба и душевного покоя, крепкого здравия и бодрости, счастья и благополучия, готовности встать на защиту нашего Отечества! Пусть офицерские звезды на ваших погонах освещают ваш жизненный путь, будут ярким ориентиром для нынешней и грядущей молодёжи в трудовом и ратном служении России!
Справка:
В Вооруженных Силах офицерство является кадровым ядром. Офицер – это не просто звание или профессия. Для большинства людей данное слово ассоциируется с честью, отвагой, самоотверженностью и примером для подражания. Офицерский состав – лицо всей армии государства, её основа и опора. В руках офицеров находятся безопасность и спокойствие страны. От профессионализма, опыта, грамотной тактики командиров зависит не только дисциплина и порядок, но и боевая подготовка армии, а также успешность проводимых ею кампаний. А это значит, что в руках офицеров находятся мир и спокойствие страны.
Офицер (нем. Offizier, через позднелатинское officiarius – должностное лицо) – должностное лицо силовых структур, таких как вооруженные силы или полиция, прошедшее специальную подготовку к службе, получившее соответствующее образование, опыт службы и заслужившее воинское или специальное звание и уполномоченное занимать соответствующую званию одну из командных должностей по профилю своей подготовки в соответствующей данному профилю силовой структуре государства.
Первые офицеры-иностранцы появились в России еще в 30-х годах XVII века при царе Михаиле Федоровиче Романове – деде Петра Великого. Они служили в так называемых полках нового строя, которые должны были постепенно заменять стрелецкие полки. Стрелецкий голова, воевода, полуголова, сотник, пятидесятник, десятник – все это названия военных начальников, существовавших в дружинах удельной Руси и находившихся на службе только в военное время. Когда наступал мир, они разъезжались по вотчинам, поместьям и никаких военных обязательств не несли. Прообраз офицерского корпуса возник только в стрелецких полках Московского государства и первых двух регулярных единицах русской армии – Бутырском и Лефортовском полках, созданных при царе Алексее Михайловиче. В этих воинских частях и вырабатывалась иерархия офицерских чинов. Но содержание деятельности воинских начальников почти не менялось. Они были лишены личной инициативы, механически передавали приказания и команды. Русский офицер в то время еще не появился на исторической сцене.
Образование русского офицерского корпуса неразрывно связано с созданием Петром I регулярной армии. В восьми верстах от Кремля, на реке Яузе, находились два больших села – Преображенское и Семеновское, которые во время юности Петра и стали колыбелью русской гвардии и отечественного офицерского корпуса. Современник Петра I записал: «…его царское величество повелел набрать из разных чинов людей молодых и учить их пехотного и конного упражнения во всем строе… И оный корпус потешных со дня на день умножался, а потом всех употребили на два полка – Преображенский и Семеновский». Именно эти и другие старейшие регулярные полки стали колыбелью русского офицерского корпуса.
В отличие от иностранных армий, где офицерские чины покупались за деньги, Петр I считал единственно правильной систему, при которой будущий офицер начинал службу рядовым в Преображенском и Семеновском гвардейских полках. С получением первого офицерского чина гвардейцы направлялись в армейские полки.
Первым русским офицером правомерно считать Ивана Бутурлина. В самом первом офицерском списке Преображенского полка 1687 года И. Бутурлин числился майором. Это звание он получил как человек «более ретивый и более принимавший сердцу занятия Петра».
Наряду с подготовкой офицерских кадров в гвардейских полках, Петр I заботился о создании специальных военных школ. Первая мореходная школа для подготовки офицеров из числа дворян была открыта в 1698 году в Азове.
В Указе от 10 января 1701 года Петр I требовал: «…построить деревянные школы и в тех школах учить… словесной и письменной грамоте и цифири и иной инженерной наукам». В том же году в Москве открылись школы математических и навигационных наук, а также артиллерийская школа, в которых обучались дворянские дети. К концу царствования Петра I было уже 50 таких школ. Тем самым Петр I установил новую обязанность дворян – учебную. С десяти лет дворянин должен был учиться, а в пятнадцать – идти служить.
Инженерная, артиллерийская, военно-медицинская, военно-морская школы позволили в основном обеспечить русскую армию необходимыми командными кадрами.
После неудачного начала Северной войны (1700-1721) Петр I начал комплектование новых полков, назначая на офицерские должности русских дворян. Чтобы сделать эту службу престижной, Петр даровал офицерам большие привилегии. Петр I, формируя государственный аппарат, писал: «Всем офицерам дать дворянство и первое место среди дворян». Согласно «Табели о рангах» 1722 года военные чины всегда находились выше гражданских. Все лица любого происхождения, достигшие первого офицерского чина – 14 класса (прапорщика), получали потомственное дворянство (передававшееся детям, жене), на гражданской службе потомственное дворянство достигалось лишь с получением чина 8 класса (коллежского асессора).
В России XVIII века офицер являлся прежде всего представителем государственной власти, а не только военным профессионалом. Это закреплялось в практике широкого привлечения офицеров на ответственные гражданские должности государственного управления. Например, в 1796 году на гражданской службе находилось около 1 тысячи офицеров из 3,8 тысяч служивших в армии, причем они составляли до половины всех гражданских чиновников «генеральских» рангов; во-вторых, принадлежность всего кадрового офицерства к дворянству не делала его замкнуто-сословным. Указом от 16 января 1721 года не происхождение, а личные заслуги перед царем и государством стали определять продвижение по службе и получение дворянства. В начале 1720 года 1/3 офицеров была произведена из простых солдат недворянского происхождения; в-третьих, была установлена строгая система перемещения по служебной лестнице, которая запрещала производить в офицеры дворян, «которые с фундамента солдатского дела не знают» и не служили солдатами в гвардии, и требовала, «чтобы через чин никого не жаловать» и «выбирать на вакансии баллотированием из двух или трех кандидатов»; в-четвертых, русский офицерский корпус объединял в себе лучших представителей народов России.
Вплоть до 1917 года лояльность трону, профессионализм и знатное происхождение ценились гораздо выше, чем этническая или конфессиональная принадлежность. Понятия «национальности» в справочно-биографических данных русского офицерского корпуса того времени не было, а в анкетных документах указывалось вероисповедание. Так, например, в 60-х годах XIX века примерно 23% офицеров были неправославными, в том числе среди полных генералов на долю протестантов приходилось не менее 27%. В самых престижных военно-учебных заведениях определялась квота на прием кадетов из кавказских мусульманских семей: ежегодно в 1-й, 2-й в г. Петербурге, Павловский кадетские корпуса на казенный счет зачислялось по 6 мальчиков, в Александровский – 12. На протяжении 200 лет, до 1917 года, идеи, заложенные в основу формирования офицерского корпуса, оставались неизменными.
Офицерский корпус России покрыл себя неувядаемой славой в сражениях Северной войны, в походах знаменитого полководца Суворова, в Отечественной войне 1812 года, при обороне Севастополя в 1854-55 годов и во многих других компаниях. Выделяют три периода в истории становления офицерского корпуса Русской императорской армии:
Первый период, с начала XVIII века до его середины. В это время офицерский корпус насчитывал менее 10 тысяч человек. Типичной для офицерского корпуса фигурой был дворянин, обязанный служить пожизненно, поступающий на службу рядовым, затем получивший унтер-офицерский чин и, наконец, производимый в офицеры.
Второй период, с 60-х годов XVIII века до середины XIX века, отмеченный блестящими победами русского оружия, обеспечившими России положение великой европейской державы. После Указа 1762 года, освободившего дворян от обязательной службы, офицеры получили право на отставку в любое время, и основной причиной убыли офицерского состава стала добровольная отставка. Это привело к заметному изменению офицерского состава. Если ранее практически единственным типом офицера был человек, служивший всю жизнь, то теперь типичной фигурой стал молодой человек, служивший не по обязанности и не по необходимости, а добровольно – из чувства долга и чести, и уходящий в отставку в обер-офицерских чинах после нескольких лет службы. Вследствие постоянной ротации, а также частых войн продвижение по службе шло быстро, офицерский состав помолодел и его численность к середине ХIХ века возросла до 25-30 тысяч человек. В это время практически в любой образованной и культурной семье кто-то служил офицером.
В третий период, с середины XIX века до начала Первой мировой войны численность офицерского корпуса возросла незначительно – до 30-40 тысяч, но облик типичного офицера сильно изменился. Бурное развития капитализма в России, разорение поместного дворянства, снятие социальных ограничений при поступлении в военные училища привели к тому, что для подавляющего большинства офицеров служба сделалась единственным источником существования. К началу XX века более 90% офицеров не имело никакой собственности в виде земельных имений, заводов и вкладов в банках. Расширение сети военно-учебных заведений, в ходе военных реформ генерала Д.А. Милютина, привело к тому, что производство из нижних чинов было полностью заменено выпуском из военно-учебных заведений, практика производства в офицеры приняла современный вид.
Роковую роль в судьбе офицерского корпуса сыграла Первая мировая война, когда кадровый офицерский состав понес огромные потери. Чтобы восполнить их, за войну было произведено в офицеры около 220 тысяч человек, в том числе около 80 тысяч из военных училищ и около 110 тысяч из школ прапорщиков (на начало войны, в вооружённых силах Российской империи, на службе находилось примерно 46 тысяч офицеров). Генерал Н.Н. Головин свидетельствовал, что из 1000 прапорщиков, прошедших школы усовершенствования под его командованием (7-я армия), около 700 происходило из крестьян, 260 из мещан, рабочих и купцов и 40 из дворян. Офицерский корпус к этому времени включал в себя практически всех годных к военной службе лиц, имевших образование в объёме гимназии, реального училища и им равных учебных заведений. Кроме того, в составе офицерского корпуса оказалось несколько десятков тысяч людей с более низким уровнем образования. Разумеется, далеко не все из них были годны к военной службе, умели поддерживать дисциплину и порядок среди подчиненных.
В мнении людей офицер всегда представляется защитником и олицетворяет собой мужество, порядочность и честь, благородство, аккуратность и выправку. Но нравственные качества нельзя привить приказным порядком, они развиваются и совершенствуются под влиянием окружающей социальной среды, различных коллективов. Огромное значение здесь имеет семейное воспитание и «саморегуляция» офицерского корпуса. В царской России качества, необходимые офицеру, успешно формировались в семье, где человек с детства усваивал соответствующие ценности. Сохранению традиций отцов во многом способствовало «самовоспроизводство» офицерского корпуса. Дети офицеров на рубеже XIX-XX веков составляли 90% командного состава гвардейских полков, 40-70 % армейских полков, в кадетских корпусах и военных училищах их доля никогда не опускалась ниже 70-80 %.
После военного училища воспитание и становление офицера продолжалось в полках, которые в Русской армии являлись «не только тактической, но и духовной инстанцией». Деятельность полковых музеев, ознакомление с историей своих частей и соединений, торжества по поводу полковых праздников и юбилеев служили могучим стимулом развития чувства гордости за принадлежность к своей части и вообще к Русской армии.
Офицеру предписывалось жить по преимуществу в специфическом обществе, в котором он не должен был терять свойств и качеств, привитых ему в кадетском корпусе, военном училище, полку. Как в педагогическом, так и в духовном, интеллектуальном, нравственном отношении жизнь офицеров резко отличалась от жизни общества, состоявшего из людей самого различного воспитания, образования, моральных и политических воззрений.
Моральные устои офицеров были выработаны и сформированы многолетним опытом служебной деятельности и практикой нравственного общения. Доминирующими нравственными чертами являлись забота о поддержании военной компетенции и воинского мастерства, высокое понятие об офицерском долге и служебной чести, гуманность, порядочность, справедливость в организации службы и взаимоуважение в коллективе.
Особое место в этике служебного и бытового общения занимали вопросы чести и достоинства. В конце XIX века автор известных «Заметок о развитии военных познаний и общих военных принципов в среде офицеров нашей армии» Э.Ф. Свидзинский писал, что «чувство чести требует, чтобы офицер во всех случаях умел поддержать достоинство своего звания… Он должен воздерживаться от всяких увлечений и вообще от всех действий, могущих набросить хоть малейшую тень даже на него лично, а тем более на корпус офицеров… Слово офицера всегда должно быть залогом правды, и потому ложь, хвастовство, неисполнение обязательства – пороки, подрывающие веру в правдивость офицера, вообще бесчестят его звание и не могут быть терпимы».
Потому, как офицер относился к службе, насколько он этичен, требователен к себе, честен в отношениях с вышестоящими и нижними чинами, подчиненные и окружавшие его гражданские лица судили не только о достоинствах его личности, но и об авторитетности моральных ценностей всего офицерского корпуса. «Честь – святыня офицера, она – высшее благо, которое он обязан хранить и держать в чистоте. Честь – его награда в счастье и утешение в горе. Честь закаляет мужество и облагораживает храбрость. Честь не терпит и не выносит никакого пятна».
В Русской армии понятие «офицерской чести» включало широкий спектр высоких нравственных требований:
– во-первых, понятие «чести» предписывало офицеру вести образ жизни и действий, который бы не бросал даже тень на его репутацию. Офицерская среда имела определенный уровень воспитанности, моральных понятий, правил поведения, и офицеру не разрешалось опускаться ниже установленного предела, посещать общество с низким культурным уровнем. Офицеру следовало вести образ жизни, соответствовавший его достоинству; не ходить в трактиры и рестораны 2-го и 3-го классов, не занимать места в театрах далее 5 ряда, не носить на улице пакетов с покупками, а оплачивать их доставку на дом. Офицер должен был ехать к знакомым с визитом в наемной карете, а не приходить пешком. Офицерам строго запрещалось брать взаймы деньги у подчиненных и вообще у всех нижних чинов;
– во-вторых, понятие «чести» предполагало не только личную, но и корпоративную ответственность офицерского корпуса. Корпоративность в офицерской среде требовала: солидарности в отстаивании чести мундира и справедливости в отношении своих членов; признание ответственности за проступки каждого своего товарища; неразглашения фактов, имевших место в офицерской среде; презиралось доносительство и предательство;
– в-третьих, для офицера понятие «честь» охватывало не только служебную, но и частную жизнь. Например, в Русской армии офицер не мог жениться на девушке малограмотной, невоспитанной, аморального поведения. 3 декабря 1866 года были утверждены правила, по которым офицерам запрещалось жениться ранее достижения возраста 23 лет. До 28 лет офицер мог жениться с разрешения своего начальства, при представлении свидетельства имущественного обеспечения будущей семьи. Командир полка обязан был решить вопрос о пристойности брака и представлял свое заключение начальнику дивизии, который и давал окончательное разрешение;
– в-четвертых, как отмечал военный публицист А.А. Керсновский: «Каждый начальник не просто командует, но имеет честь командовать». Влияние офицера должно быть основано не на одном мундире и должности, а на нравственном превосходстве. От командира требовалось уважать в подчиненных их воинское достоинство и заботиться о чести вверенного ему подразделения, части.
Высокие нравственные качества, вкладываемые в понятие «офицерской чести», не могут автоматически формироваться и передаваться вместе с мундиром и офицерскими погонами. В царской России сложилась целостная система воспитания необходимых моральных качеств у офицерского состава.
Как такового кодекса офицерской чести официально не существовало, но уже с ранних лет в кадетских корпусах и военных училищах будущие офицеры воспитывались в духе следованию чести, преданности вере, царю, в любви к Отечеству. Самым тяжелым наказанием за бесчестный поступок в кадетском корпусе являлось лишение погон, обставлявшееся весьма торжественно-драматически: перед строем роты ротный командир срывал с виновного погоны под барабанную дробь. После этого кадет шествовал за ротой в нескольких шагах от левого фланга. Это имело огромное воспитательное значение.
Особое отношение было у офицеров к данному под залог своей чести слову – оно было свято. Офицер, давший честное слово, непременно должен был его сдержать. Никто не смел обмануть другого и тем более своего начальника. Считалось неэтичным утаивать непорядочные поступки от своих товарищей. Лжеца немедленно судил офицерский суд чести, его лишали мундира и изгоняли из полка.
Власть законодательно обеспечивала высший (дворянский) статус офицера в обществе и неприкосновенность его личности. Офицер не мог подвергаться наказаниям, затрагивающим его достоинство как человека. Не мог быть посажен в долговую тюрьму, подвергнут телесным наказаниям. Офицер, получивший публичное оскорбление действием, должен был уйти со службы, поскольку считалось, что пребывание среди офицерского корпуса публично униженных людей наносит ущерб офицерскому званию.
Формами реакции на оскорбление чаще всего были требование извинений от обидчика, ответ на оскорбление оскорблением, обращение к защите закона или в суд офицерской чести. В крайних случаях – самоубийство или убийство обидчика. Существовал и еще один довольно распространенный вид реагирования на оскорбление – дуэль. Дуэль появилась в конце XIV века среди западноевропейского феодального дворянства. В российскую военную среду дуэли проникли при Петре I, который понимал, что без чести армия на героизм и исполнение своей функции неспособна, хотя и подвергал дуэлянтов жесточайшим наказаниям. Дуэль воспринималась не как месть или средство избавиться от соперника, а как готовность пожертвовать жизнью во имя собственного к себе уважения. Считалось, что не чужая кровь смывает с чести пятно, а своя собственная, или, по крайней мере, стремление ее пролить.
Большое значение имел закон от 20 мая 1894 года «Об офицерских дуэлях». Хотя этот закон плохо вписывался в русское законодательство и в конце XIX – начале XX века рассматривался как анахронизм, но он ставил понятие «офицерской чести» на особую высоту, подчеркивая исключительность положения офицера в обществе. Сама возможность поплатиться жизнью за нанесение офицеру оскорбления играла огромную роль в деле поддержания чувства уважения его среди гражданского населения. На практике число дуэлей было крайне невелико, а дуэли со смертельным исходом единичны. Так, за 16 лет, с 1894 по 1910 годы в Русской армии состоялось 322 поединка, смертью или тяжелым ранением закончилось 30. Ни одно такое дело не было доведено до судебного разбирательства.
Отказ офицера вызвать или принять дуэль считался проступком, изобличавшим в нем отсутствие благородства: только трус и человек бесчестный мог отказаться от поединка. Уклонение от поединка влекло за собой немедленное удаление из части. Однако запрещалось вызывать на поединок офицеров по ссорам или конфликтам, касающимся службы. Существовали и определенные правила дуэли, основанные на французских обычаях. Вызов посылался устно или письменно через секундантов в течение 24 часов со времени оскорбления, такой же срок полагался и на ответ. Обычно поединок происходил при двух секундантах с каждой стороны. Они вели переговоры между собой, выясняя характер оскорбления и принимая меры к примирению сторон, а также составляли протокол, где оговаривались эти вопросы и условия поединка.
Дуэль проводилась на смертоносном «благородном» оружии, каковым являлось: из огнестрельного – пистолет (предпочтение отдавалось гладкоствольному из-за малой точности), а из холодного – сабли, шпаги, палаши, шашки. Обычно производился только один обмен выстрелами, и даже при самых тяжких оскорблениях не допускалось более трех обменов. По обычаям правильной дуэлью на пистолетах считалась дуэль на расстоянии 15-40 шагов. На место поединка противники должны были прибывать вовремя: промедление допускалось не более 15-25 мин сверх назначенного срока. Встреча должна была быть вежливой и безмолвной.
За нарушение правил дуэли предусматривалось наказание. В случае, если поединок был честным и правильным, но в ходе него была нанесена тяжелая рана или наступала смерть, оставшийся в живых мог быть заключен в крепость на срок от 4 до 6,5 месяца без лишения дворянских прав. Секунданты же, не принявшие мер по недопущению дуэли, могли получить до 8 месяцев, а если подстрекали к поединку, то до 4 лет содержания в крепости. Если же поединок проходил не по правилам, то участники осуждались на каторжные работы.
История возникновения в русской армии суда чести восходит к Петровским временам. Создавая регулярную армию, Петр I понимал, что она только тогда будет на высоте своего призвания, когда ее руководители проникнутся чувством чести и осознанием высокого значения воина. Указом Петра I от 21 июля 1721 года обществу офицеров каждого полка было предоставлено право выражать свое мнение о поведении своих товарищей.
Учреждение военных судов чести в России относится к 1863 году. Именно тогда вышло положение об охране воинской дисциплины и дисциплинарных взысканиях. Подобные суды утверждались лишь при отдельных воинских частях, а не при высших войсковых соединениях. Их компетенции были подвластны только обер-офицеры (ротмистр, есаул, старший лейтенант). Что же касается штаб-офицера (высший ранг), то считалось недопустимым, чтобы младшие критиковали старших. Самим офицерам представлялось право исключать из своей среды тех лиц, которые признавались ими как недостойные принадлежать к офицерскому сословию. Суды строились на выборных началах и действовали обособленно от общей военно-судебной организации. Суду чести подлежали не только штаб-офицеры, но и отставные офицеры, служившие раньше в полку и имевшие право носить мундир. Суд чести мог оправдать подсудимого или признать его виновным, сделать ему предостережение или постановить об увольнении его со службы, или даже поставить вопрос об исключении его из числа офицеров.
В положении «О суде общества офицеров» указывалось, что данному суду подвергались те офицеры, которые были замечены в «неодобрительном поведении или поступках, хоть и не подлежащих действию уголовных законов, но несовместимых с понятиями о воинской чести или доблести офицерского звания…». Нередко к тем, кто уронил личное достоинство или совершил неблаговидный проступок, применялась такая мера общественного воздействия, как бойкот со стороны офицеров полка.
Суды чести также разбирали случавшиеся между офицерами ссоры и дела о поединках, а именно: разрешение вопроса о степени оскорбления и неуместности или необходимости поединка. Проступками, подлежавшими рассмотрению в судах чести, могли быть: кулачная расправа, составление анонимных писем, подхалимство офицера с целью заслужить расположение командира, поднесение женами подарков женам начальников, отказ под вымышленным предлогом уплатить долг, неприличное поведение во время разбирательства, отказ присоединиться к мнению, разделявшемуся всеми офицерами части, и другие. Не подлежали рассмотрению недоразумения между супругами, за исключением крайних обстоятельств, когда проступки были несовместимы с достоинством офицера.
Служебно-профессиональный облик русского офицера в целом был достоин уважения. Он не имел права гнаться за богатством, не имел права располагать собою, потому что его «для пользы службы» переводили из одного конца России в другой. Офицер не имел права на беззаботный отдых после повседневного труда: в любой день – в будни или праздники, в любой час дня и ночи его могли вызвать для несения наряда, для спешной командировки, для выступления с воинской частью в целях прекращения беспорядков, спасения пострадавших от стихийного бедствия и т.п. Но офицер, идущий в атаку, скажем, на батарею, стрелявшую картечью, воспринимался совершенно естественно, что проистекало от выполнения им офицерского долга.
Одной из отличительных черт русского офицерства было почитание и уважение старших начальников. Чинопочитание обязывало всех офицеров взаимно соблюдать внешние формы субординации и вежливости, установленные в армии. Заповедь офицера гласила: что недостойно младшему начальнику, то же возбраняется и старшему. Офицеры всегда предосудительно относились к тем начальникам, которые позволяли себе оскорблять младших, особенно перед строем или в обществе. Считалось, что только те офицеры служат и терпят такое обращение, которые незнакомы с чувством чести. И в то же время бестактное поведение начальника рассматривалось как подрыв офицерского авторитета.
На службе офицеры называли друг друга по чинам, а вне службы по имени-отчеству. Обращение на «ты» было очень редким явлением. При обращении по службе к начальнику и старшему офицеру назывался его титул. Полных генералов титуловали «ваше высокопревосходительство», генерал-лейтенантов и генерал-майоров – «ваше превосходительство», всех генералов, имевших титул князя и графа – «ваше сиятельство»; имевших титул светлейшего князя – «ваша светлость». Штабс-капитанов и выше называли «ваше высокоблагородие», а всех прочих обер-офицеров и офицеров – «ваше благородие». Начальствующих лиц называли по чину, прибавляя перед ним слово «господин» (господин полковник, господин капитан и т.д.).
В среде офицерства всегда действовали не только нормативно-уставные, но и так называемые неписаные правила. Почитались они с не меньшим рвением. Считалось необходимым, чтобы прибывший в часть новый офицер помимо представления командиру части (в парадной форме) представлялся также всем старшим по чину, со всеми равными по чину знакомился, все младшие офицеры в свою очередь представлялись вновь прибывшему. Входившие в комнату, где уже находились офицеры, делали поклон и по возможности здоровались за руку. Младший офицер никогда первым не протягивал руку старшему: тот сам считал своим долгом сделать это. Если в комнате, где находилась группа офицеров, появлялся старший (командир полка или генерал), то первый заметивший его обращался к другим со словами: «Господа офицеры!» Все вставали и поворачивались лицом к вошедшему. Ни один офицер не садился до разрешения старшего. Последний здоровался со всеми за руку, при этом не он обходил всех присутствовавших, а офицеры, соблюдая старшинство, сами шли к командиру полка или генералу. Считалось также обязательным уступить старшему лучшее место, даже подать ему стул, но сделать все так, чтобы это не выглядело подобострастно. В офицерской среде величайшее презрение вызывали угодничество и доносительство. Уличенный в этом становился отвергнутым и мог рассчитывать лишь на презрительное к себе отношение.
В Русской армии еще до Петровских реформ признаком чести воина считалось его одеяние. В России существовали неукоснительные правила ношения форменной одежды. Впервые погоны в качестве знаков различия были приняты в русской армии в 1763 году и носились первоначально на левом плече кафтана как знак, позволявший определять принадлежность к тому или иному полку, и как один из предметов снаряжения, удерживавший на плече ремень патронной сумки. Для парадной формы одежды служили эполеты. С 1807 года были введены погоны и эполеты определенного цвета на оба плеча. Форма служила особым знаковым признаком сословной принадлежности. Закрепленная законами иерархии сословий сложность, а иногда и невозможность перехода из одного сословия в другое придавала этому признаку особую устойчивость.
Культ чести мундира был священен для офицеров, всегда выделявшихся в обществе безупречным, щеголеватым видом. Постоянная забота о чести мундира, показывавшего принадлежность к тому или иному роду войск, была неотделима от обязанностей свято блюсти его славные традиции, хранить честь знамени своего полка, его боевую репутацию. Мундир нужно было носить так, чтобы ничто не бросало тень на родной полк. Надевший мундир офицера переставал располагать собою по собственному усмотрению и подчинял свою жизнь точно регламентированному порядку. «Военный мундир налагает на носящего его обязанность быть во всяком случае вежливее и выдержаннее тех, кто военного мундира не имеет», – писал генерал М.И. Драгомиров.
Каждый полк имел свои отличительные особенности и традиции, и многие предметы обмундирования были связаны с его военной историей. На погоны наносился номер полка. К военнослужащим предъявлялось требование строго соблюдать форму одежды, с достоинством и честью вести себя в общественных местах. Ношение гражданского платья категорически запрещалось. Наиболее постыдным и тяжелым наказанием с точки зрения нравственности являлось позорное лишение воинской чести. Оно назначалось по суду за неблаговидные поступки, несовместимые со званием военнослужащего, и выражалось в особом ритуале снимания знаков отличия, эполет или погон, а также мундира воинской части.
После революции 1917 года слово «офицер» было упразднено, заменено словом «командир». Командиры не назначались, а выбирались. В последующем погоны заменили петлицами знаками различия в виде треугольников, квадратов или прямоугольников. Высшие командиры (бригад, дивизий, корпусов, армий) имели знаки различия на петлицах в виде ромбов. Рода войск различались по цвету петлиц. Отдельные звания были введены для политработников («бригадный комиссар», «комиссар армии 2 ранга»), для технических служб («инженер 3 ранга», «дивизионный инженер»), для медработников.
После Октября 1917 года Советское правительство приступило к созданию новой, Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Первостепенное значение придавалось подготовке командных кадров – выходцев из рабочих и крестьян. Уже в декабре 1917 года было создано первое военно-учебное заведение молодой республики – Московская революционная пулеметная школа командного состава. В январе 1918 года функционировало уже 13 советских курсов по подготовке командного состава РККА, к концу года их было уже 50, а в марте 1919 года – 106.
Высший и старший командный состав готовился в академиях. В декабре 1918 года открывается Академия Генерального штаба, в 1919 году – Военно-морская академия, реорганизуются Артиллерийская, Военно-медицинская и другие академии. В 1918-1921 годы военные академии и школы подготовили свыше 4500 квалифицированных командиров и начальников. Важным источником комплектования Красной Армии командными кадрами стало также привлечение на службу «военспецов» – бывших генералов, офицеров и унтер-офицеров царской армии.
Уже к 1930 году 20-го столетия в СССР встал вопрос о формировании профессионального кадрового состава, большая часть военных специалистов была уволена из армии, восстановлена иерархия воинских званий, возрождены учебные заведения, которые готовили кадровых военных. Формируется понятие «советский офицер». Советские офицеры отчасти принимают дореволюционные традиции. Возвращается корпоративность, понятие офицерской чести, начинаются новые офицерские династии.
К лету 1941 года в стране насчитывалось 203 военных училища и 68 курсов усовершенствования, в них обучалось свыше 300 тысяч курсантов, получавших по завершению учебы среднее военное образование. Подготовка начальствующего состава с высшим и специальным образованием осуществлялась в 19 военных академиях, на 10 военных факультетах при гражданских высших учебных заведениях, в 7 военно-морских училищах.
В ходе Великой Отечественной войны советские военнослужащие проявили массовый героизм и стойкость. Огромную роль в отражении нашествия гитлеровской Германии сыграл командирский корпус Красной Армии. Для того чтобы отметить его заслуги и поднять престиж, в начале 1943 года был издан Указ, согласно которому, командиры снова начали именоваться офицерами. Были также восстановлены дореволюционные знаки различия, включая погоны.
Авторитет офицерского состава в годы войны значительно повысился. И это не удивительно. Ведь в личном геройстве, мужестве и отваге офицеров заключалась одна из причин массового героизма, доблести и отваги рядового и сержантского состава Советских Вооруженных Сил. «Офицер есть образ Родины для солдат на поле боя», – отмечал писатель А. Платонов. В боях с немецкими захватчиками советские офицеры поразили мир героизмом и подвигами, которым нет равных в мировой истории. За мужество и героизм, проявленные в боях против немецких войск, свыше 11,6 тысяч советских воинов удостоены высшей степени отличия – звания Героя Советского Союза. Среди них – более 6 тысяч офицеров, генералов, адмиралов и маршалов. 115 из них это звание присвоено дважды, а Г.К. Жуков, А.И. Покрышкин, И.Н. Кожедуб закончили войну трижды Героями Советского Союза (позднее Георгий Константинович Жуков еще раз был удостоен этого высокого звания).
В послевоенные годы правительством принимались меры по повышению авторитета офицеров в обществе, упорядочению прохождения ими службы. Улучшилось материальное положение офицеров, усилилась социальная защищенность членов их семей. Значительно возросло количество офицеров с высшим военным и специальным образованием. К концу 70-х годов ими было укомплектовано почти 100% должностей от командира бригады и выше, более 90% должностей командиров полков и 100% должностей командиров кораблей 1 и 2 рангов.
В 90-х годах 20 столетия в период общественно-политического кризиса престижность офицерского звания падает. Из армии стали увольняются лучшие командиры и военные специалисты, проявившие свои профессиональные и моральные качества во время Афганской и Кавказских войн. Новые испытания суждено пережить офицерскому корпусу в XXI веке. Убеждены в том, что и в этом веке офицеры России не утратят своей чести и достоинства, явят примеры мужества и героизма.
Офицерский корпус России прошел славный исторический путь, отмеченный великими победами, суровыми испытаниями и горечью утрат. Беспредельная любовь к Родине, Отечеству, верность присяге, Боевому Знамени, высокая дисциплина и общая культура, уважение к подчиненным, понимание долга, глубокое чувство товарищества – это лишь небольшая часть того, что передавалось из поколения в поколение в офицерской среде, что всегда защищало и спасало Россию от многочисленных бед и потрясений.
Материал подготовили:
В.Ф. Березин – советник при ректорате, председатель Совета ветеранов МПГУ,
подполковник в отставке, ветеран военной службы, ветеран боевых действий;
А.И. Усатов – начальник Отдела мобилизационной подготовки, секретарь Совета ветеранов МПГУ,
полковник в отставке, ветеран военной службы;
А.Н. Мицкевич – доцент кафедры педагогики и психологии профобразования имени В.А. Сластёнина, кандидат психологических наук, председатель первичной ветеранской организации (состоящей из числа служивших в Вооружённых Силах СССР и России), ветеран военной службы, полковник в отставке.
