Первоклассная профессия

Сколько учеников впервые сядут за парты в этом году, как ни парадоксально, до сих пор достоверно неизвестно. Недавно пресс-служба Минобрнауки опубликовала новость, в которой новый министр образования Ольга Васильева, приступившая к своим обязанностям 19 августа, сообщила о 1,6 млн первоклассников. По ее словам, в этом году их на 145 тыс. больше. Однако те же цифры называл в прошлом году ее предшественник Дмитрий Ливанов, и трудно допустить, что второй год подряд ситуация абсолютно идентична. Позднее пресс-служба удалила цифру 145 тыс. первоклашек из заявления министра, однако данные сохранились на страничке Минобрнауки в социальной сети Facebook.

Впрочем, тенденцию пресс-служба уловила правильно. Число первоклассников и школьников в последние годы растет, а вот количество учителей, профессия которых, как известно, пользуется особым уважением у министра Васильевой, – нет. Как и число общеобразовательных учреждений. «Профиль» попросил экспертов рассказать о том, что сейчас представляет профессия учителя.

Средние по стране

Совет премьер-министра Дмитрия Медведева недовольным зарплатой учителям уходить в бизнес моментельно превратился в интернет-мем. Напомним, эта фраза прозвучала в начале августа на образовательном форуме «Территория смыслов» как ответ на вопрос дагестанского учителя, как выжить на зарплату 15 тыс. рублей.

Согласно исследованию «Avito Работа», в июле 2016 года средняя заработная плата учителя по России составила 22,7 тыс. рублей, что на 1% больше, чем годом ранее. Самые высокие ставки традиционно в Москве и Санкт-Петербурге. В июле столичный соискатель мог рассчитывать в среднем на 40,5 тыс. рублей в месяц, а кандидат из Санкт-Петербурга – на 29,6 тыс. Год назад эти показатели составляли 47,8 тыс. и 27,6 тыс. рублей соответственно. Максимальный рост зарплаты зафиксирован в Омске – в полтора раза, в Челябинске и Волгограде – на 33,3% и 29,6% соответственно. А вот в Воронеже и Екатеринбурге, напротив, зарплата снизилась на 6–8%. По данным же Росстата, среднестатистическая зарплата педагогов по России в 2016 году составляет 36,8 тыс. рублей, что на 6,2 тыс. рублей больше, чем в прошлом году. Стоит заметить, что в 2014‑м она была выше, чем в 2015‑м: 32,6 тыс. против 30,6 тыс. рублей. Однако вопрос дагестанского учителя весьма актуален: Дагестан относится к числу регионов с самой низкой среднестатистической зарплатой педагогов – 20,2 тыс. рублей.

«Сегодня зарплата учителя должна соответствовать средней зарплате по региону, как было сказано в майских указах президента, – объяснила директор Центра экономики непрерывного образования РАНХиГС Татьяна Клячко. – И это нормально. Другое дело, что есть дифференциация зарплат по школам и регионам. Во‑первых, если вы откроете тот же Росстат, то увидите, что есть школы федерального ведения с высокими зарплатами, есть школы регионального ведения, и там тоже неплохие зарплаты, а дальше идут муниципальные школы – и там они, как правило, ниже, причем значительно. И это формирует у учителей представление о том, что их зарплата не выросла. Во‑вторых, уровень зарплат в регионах разный. В Москве у учителей очень хороший заработок, а в Дагестане или Калмыкии он низкий, что соответствует уровню жизни в этих регионах».

Ректор Московского педагогического государственного университета (МПГУ) Алексей Семенов также отметил, что российские власти всех уровней стараются реализовать норму «средняя зарплата учителя не ниже средней зарплаты по региону». «Вместе с принципом «подушевого» финансирования – от количества учеников – и другими положениями Закона об образовании 2012 года эта норма запустила системные изменения в школе, – считает он. – В частности, начал быстро расти престиж учителя в обществе, в ряде регионов исчезли учительские вакансии, увеличился конкурс на педагогические направления в вузы, лучшие их выпускники идут в школу. Это объективно характеризует отношение общества к уровню зарплаты учителя. Наши студенты не считают уровень зарплаты препятствием для прихода в школу, хотя «лучше бы, чтобы платили побольше». От себя замечу, что упомянутая норма средней зарплаты не достигается во многих странах, например, в США. Мы часто ностальгически вспоминаем о дореволюционной школе. Но в массовой школе дореволюционной России зарплата учителя была нищенской».

Как рассказал ректор, в настоящее время зарплата учителя включает гарантированный минимум (ставку) и «доплату за результат». Решение о способе вычисления этой доплаты принимает школа, хотя и опирается на рекомендации федеральных и региональных органов власти. «Конечно, возникает много вопросов, ответ на которые должна найти школа. Главный: что такое результат? Это средний балл или индивидуальный прогресс каждого ученика? – заметил он.  – Но основные принципы здесь тоже ясны: финансирование школы впрямую определяется количеством учеников, приоритет имеет результат, а не трудозатраты или стаж учителя».

Согласно опросу Центра экономики непрерывного образования

РАНХиГС, большая часть (55%) директоров школ отмечают лишь небольшую разницу в размере оплаты учителей. Четверть не видит большой разницы, и только 20% высказали мнение, что она действительно существенная. Сами учителя чаще всего оценивают уровень своего материального положения как средний (56%). Около 30% называют его «ниже среднего», и 9% – низким. При этом высоким и «выше среднего» считают свой доход 1% и 4% педагогов соответственно.

Председатель Молодежной ассоциации директоров школ Москвы, директор школы № 1371 Илья Бронштейн отметил, что столица задачу, поставленную президентом в майских указах, выдерживает. «Средняя зарплата педагога по городу превышает 70 тыс. рублей, – рассказал он. – Если говорить про мою школу, то наш учитель в среднем получает около 80 тыс. рублей в месяц. Но это достигается за счет того, что у нас сильно развита система предоставления дополнительных образовательных услуг. Соответственно, каждый учитель выбирает для себя: он может просто работать в классе и получать зарплату, определенную штатным расписанием школы, а может зарабатывать дополнительные средства, открывая кружки, проводя дополнительные занятия. И этот заработок может быть очень приличным, все зависит от педагога, от его жизненной активности, профессиональных качеств. Даже для Москвы, я считаю, заработная плата в диапазоне 70–85 тыс. рублей вполне достойная. На рынке труда работу на такие деньги так просто не найдешь, это точно».

Больше зарплата – больше нагрузка

Квалификация и опыт педагогов действительно позволяют предоставлять дополнительные образовательные услуги, такие, как репетиторство или платные курсы. Как рассказал Семенов, в кризисные 90‑е годы заработок «на стороне» был для учителей необходимостью, так как часто их зарплаты не хватало на содержание семьи. И школы никак не могли этому препятствовать. Но сегодня возможностей для приработка остается немного, поскольку нагрузка на учителей стала большая, а зарплата в школе, как правило, не сильно ниже альтернативной. «Но, конечно, есть исключения. Квалифицированный учитель английского языка может сохранять малую долю ставки в школе, а основной доход получать от частных уроков. Связь со школой при этом может быть полезной для оперативного получения той или иной информации, возможно, набора учеников, использования помещения и т. д.», – отметил ректор.

Как объяснила Клячко, сегодня зарплата учителя зависит от того, на скольких ставках он работает: «Ставка – это 18 аудиторных (классных) часов в неделю. К ним еще должны быть добавлены 18 неаудиторных часов, которые идут на проверку домашних и контрольных работ, на общение с родителями и другую внеклассную работу. Многие учителя работают на 1,5 и 2 ставки».

По данным Центра экономики непрерывного образования РАНХиГС, большинство педагогов (52%) предпочитают работать на одной ставке. Около 38% повышают свою нагрузку до полутора ставок. Две ставки и полставки выбирают 7% и 3% соответственно.

Впрочем, по мнению Бронштейна, понятие «ставка» из финансовой жизни школы ушло. «Оно не ушло из области трудового законодательства, и норма в 18 учебных часов осталась. Однако школы Москвы самостоятельны в определении штатного расписания. Следовательно, стоимость той или иной ставки определяется локальными актами школы», – объяснил он.

«Что касается количества учеников в классе, то до 2016 года действовала норма 25 человек. Довольно часто в реальности в классе занималось более 30 (а иногда и менее 10, но страдало финансирование школы), – отметил Семенов. – Сейчас это ограничение снято. Теперь количество учащихся на уроке определяется площадью помещения». Как рассказал Бронштейн, в его школе эта санитарная норма определена в 27 человек.

По мнению ректора МПГУ, какие бы нормы ни были определены, школы всегда учитывают традиционную разбивку учеников на классы. «Но возникает возможность, например, прочитать общую лекцию для всех десятиклассников,  – заметил он.  – В общем, это дает возможность для разумной оптимизации, а значит, и для некоторого повышения зарплаты. Но самое существенное здесь – не стремление увеличить зарплату, а необходимость учить всех детей из округи при дефиците учебных площадей. Эта проблема будет становиться все более актуальной в ближайшие годы в связи с ростом количества детей школьного возраста. Именно поэтому сейчас в стране разворачивается программа строительства новых школ».

По данным Росстата, численность учащихся в общеобразовательных организациях растет с 2011 года. В прошлом учебном году за школьными партами сидели 14,6 млн человек. А количество школ продолжает неуклонно сокращаться во многом из-за закрытия малочисленных сельских. С 1990 по 2015 год их число сократилось с 69,7 тыс. до 42,6 тысячи.

Как отметила Клячко, растет и число учеников, приходящихся на одного учителя. «В этом году мы вдруг решили, что у нас резко понизилась численность учителей, но на самом деле это давний тренд, поскольку стало намного меньше школьников, – объяснила она. – В 90‑е годы был примерно 21 млн, постепенно их численность сократилась до 13 млн. Теперь опять начался рост. Поэтому в последние годы стало увеличиваться и число школьников, приходящихся на одного учителя». По расчетам Центра экономики непрерывного образования РАНХиГС, с 2005 по 2015 год среднее число школьников на одного учителя увеличилось с 9,6 до 13,7.

«Думаю, сегодня мы должны говорить обо всем комплексе условий работы в школе, в частности, о количестве уроков, которые ведет учитель, о его перегрузке ненужной отчетностью, о возможности повышения квалификации, об оснащении школ и качестве интернета, о быте учителя в школе, – перечисляет ректор Семенов. – Еще один вопрос касается не преподавательского персонала: психологов, логопедов. Актуальным становится вопрос о вожатых Российского движения школьников. Есть ли у школы финансовая возможность для привлечения этих специалистов? Какова будет их зарплата? Болезненно идет процесс смены поколений, школа не всегда готова предоставить учителю-пенсионеру, который не выдерживает уровня нагрузки и требований качества, работу в качестве воспитателя группы продленного дня или педагога дополнительного образования».

Неудачников нет

На прошлой неделе педагогическое сообщество с негодованием обрушилось на известного телеведущего Владимира Соловьева, который заявил, что в педвузы идут только те школьники, которые больше никуда не могут попасть. «С какой пьяной радости учителя должны получать не меньше моего?» – заявил он. Следует признать, что телеведущий в данном случае выразил довольно распространенное в обществе мнение.

Ректор МПГУ возразил, что такое мнение давно не соответствует действительности. «Сегодня на бюджетные места в ведущие педвузы конкурс большой, и он растет. При этом педагогическое образование самое полезное, самое универсальное, – сказал он. – Мы учим студентов учиться и учить других, заниматься самовоспитанием и формировать личности учеников. Это важнейшие умения в жизни. Поэтому к нам идут не только те, кто точно решил быть педагогом. При этом намного существеннее не «средний балл ЕГЭ» (в нашем вузе он за 70 и продолжает расти), а способность учителя учиться и хорошее отношение к детям. Это мы формируем и проверяем на практике в нашем университете. Такова же установка и в других педвузах, в которых сейчас по всей стране идет процесс модернизации».

«В нашей стране всегда были и есть хорошие и не очень хорошие вузы, в том числе педагогические, – отметила Клячко. – У нас есть слабые университеты и среди технических вузов, и среди классических. Действительно, педагогические вузы в массе своей не слишком сильные. И поэтому есть представление о том, что в них плохо учат». По ее словам, причина кроется в том, что эти вузы одни из самых распространенных – они есть практически в каждом регионе. «И те, кто хочет получить гуманитарное образование, не всегда имеют возможность его получить в другом вузе, – объяснила эксперт. – Например, если абитуриенты хотят получить хорошее историческое или филологическое образование, то довольно часто идут в педагогические вузы, поскольку не могут найти соответствующее предложение в своем регионе».

Как отметила Клячко, раньше действительно наблюдался так называемый негативный отбор, потому что сильные ребята в педвузы не шли. «Понятно, что если школьник силен в математике, то он скорее пойдет на математический факультет, – рассуждает она. – Кроме того, более сильные выпускники педвузов нередко уходили работать в другие сферы. Поэтому работать в школы шли далеко не самые лучшие из выпускников. Долгое время, еще с советских времен, профессия учителя становилась все менее и менее престижной. Эта проблема и порождает представление, будто в педвузах учится слабый контингент».

В свою очередь, Бронштейн заметил, что выпускники с минимальными баллами ЕГЭ рассчитывать на бюджетное место в педвузе сегодня не могут. «Но главное, вопрос в том, кто пойдет работать учителем в Москве при отсутствии вакансий. Если ты профнепригоден, не можешь преподавать, ты не получишь рабочее место, – заявил он. – Мы всегда смотрим на достижения кандидата, его характеристики. Если он собирается преподавать иностранный язык, собеседование проводим на иностранном. Работу учителя нельзя получить просто так».

Вакантная профессия

Как отметили эксперты, ситуация на рынке труда действительно плачевная, так как молодые учителя работать в школу не идут. И дело не в отсутствии желания, а в отсутствии вакансий. «У нас каждый год примерно на 50 тыс. сокращалась численность учителей. Правда, в последние годы она стабилизировалась, – рассказала Клячко. – И поэтому теперь молодым ребятам особенно некуда идти. А если еще повысят пенсионный возраст, проблема будет еще глубже. Хотя на самом деле он в школах давно повысился, так как из женщин, которые составляют основную массу нашего учительства, в 55 лет практически никто на пенсию не уходит. Они работают до 65, а иногда и до 70 лет. Кроме того, повышение зарплаты стало дополнительным стимулом работать и не уходить на пенсию».

По мнению ректора МПГУ Алексея Семенова, жалобы на небольшой процент выпускников, приходящих на работу в школы, во многом является результатом недоразумения. «Я сам – профессиональный математик, выпускник мехмата МГУ в 1970‑е годы, при государственном распределении. Какой процент моих сокурсников стал работать профессиональным математиком после окончания факультета? Если не считать тех, кто пошел в аспирантуру, то, скорее всего, меньше 2%, – рассказал он. – Какой процент выпускников аспирантуры продолжил работу профессионального математика? Меньше 10%. Было ли полезно обучение в МГУ для остальных? Конечно, они используют свою математическую квалификацию, в том числе умение строго и точно рассуждать, в самых разных жизне нных ситуациях. Еще «страшнее» такие проценты для выпускников истфака, филфака и т. д. Педагогическое образование более универсально, чем математическое или инженерное. Нашим выпускникам точно пригодятся их знания педагогики и психологии. А вот о чем стоит заботиться, это о том, чтобы наши лучшие, а не худшие выпускники приходили на работу в школу и там оставались. Вот эту архиважную проблему нам удается решить в том числе за счет радикального повышения зарплат, с чего мы начали разговор. Правда, частично. Прежде всего это касается Москвы».

Бронштейн рекомендует будущим выпускникам педвузов, если они действительно хотят попробовать поработать в школе, еще в студенческие годы приходить в школы на практику. «В таком случае могут предложить достойную работу и достаточную зарплату. Мы очень внимательно к этому относимся и охотно принимаем на практику, и из них выбираем тех, кого готовы пригласить на работу», – посоветовал он.

Впрочем, как заметил Семенов, в некоторых регионах России учителей не хватает. Как правило, речь идет о сельских школах, которые не привлекают молодых педагогов своей удаленностью.

«Ситуация в целом улучшается, но упомянутый демографический подъем может «съесть» это улучшение, – заметил он. – Эту проблему можно было бы решить прежде всего не зарплатой, а жильем для учителя, возможно, отсрочкой от призыва на воинскую службу на время работы в сельской школе. Есть и другие подходы, вроде целевого набора в вузы, при котором выпускник обязан прийти на работу в школу, как это было в советское время».

Информация с сайта Профиль