Вячеслав Пьецух
18 ноября у нашего выпускника, известного писателя Вячеслава Пьецуха – юбилей: ему исполняется 70 лет.
В 1970 году Вячеслав Алексеевич закончил исторический факультет тогда еще МГПИ имени Ленина, а потом почти десять лет работал школьным учителем. Что не помешало ему писать… Сначала – рассказы для «толстых» журналов, ну а потом и книги пошли: «Алфавит», «Весёлые времена», «Новая московская философия», «Предсказание будущего», «Циклы», «Государственное Дитя», «Русские анекдоты», «Дурни и сумасшедшие. Неусвоенные уроки родной истории»…
«- Я всегда писал, что хотел. Это по наивности, конечно. Большевики по полкниги у меня обычно разбирали. Чтобы у Пьецуха больше одного дурака в рассказе не было – это строго. Я смолоду понимал, что нет ничего глупее, чем противостояние режиму. Бороться надо с нечеловеческим в человеке! Я всегда искренне жалел диссидентов. Ну детский сад, ей-богу!»
Вячеслав Алексеевич – член Союза писателей и русского ПЕН-центра, член общественного совета журнала «Вестник Европы» и комиссии по Государственным премиям, лауреат премий фонда «Знамя», журналов «Золотой век». «Огонек» и «Октябрь», Новой Пушкинской премии, премии «Триумф» и Национальной экологической премии имени Вернадского…
Желаем Вячеславу Алексеевичу успехов в работе. Здоровья. И еще желаем найти ответ на обнаруженный им «третий роковой русский вопрос».
«— Нам всем в школе рассказывали про «Что делать?» и «Кто виноват?». А какой вопрос сейчас для нас актуален?
— «Ну и что?» Третий роковой русский вопрос.
— «Ну и что… дальше?» Или «Ну и что… это было?».
— Нет, никаких дополнений к нему не требуется. Вопрос совершенно самостоятельный. Вот пример: герой чеховского «Крыжовника» всю жизнь себе во всем отказывал, копил на клочок земли, мечтал выращивать на нем крыжовник. Вот он накопил, купил. Сел, перед ним тарелка с крыжовником… Цель достигнута! А он спрашивает себя: «Ну и что?» Мне кажется, это коренной и чисто русский вопрос. В иных культурах он не имеет оснований существовать. А у нас имеет. Мы ведь некоторым образом самая взрослая нация среди прочих. Нас очень много били и кормили, мягко говоря, не по трудам. Вот и выросли мы не по возрасту взрослыми. Отчего и можем задаваться таким, с точки зрения нормального европейца, совершенно нелепым вопросом. Они же, европейцы, наинтригуют, наработают себе миллионы, десятки домов, и им в жизни не придет в голову озадачить себя подобной нелепицей…»
