Мои земляки по Германии. Это большое количество людей из той части Германии, которая близка и немцам, и многим русским – из Пруссии, она же ГДР. Так вышло, что нас связывают с немцами не только истории войн между нами, но и тысячелетия совместной жизни на просторах Евразии от Волги до Черного моря, в период становления наших народов, культур, цивилизаций. Но кроме того, очень большое количество людей наших стран связывает и сегодня общая жизнь, дружба и искренний интерес друг к другу.
Есть очень актуальное направление для исследований современной исторической науки – взаимодействие и взаимовлияние наших культур на протяжении XX века, не только в период войн, но и во времена нашей совместной жизни и сотрудничества в период существования ГДР и СССР: «всегда мы вместе, всегда мы вместе, ГДР и Советский Союз…». Мы почти как герои сказки про счастливую семейную жизнь – вместе жили, любили и вместе умерли. Нас слишком много связывало в истории и слишком много связывает и сегодня. И это не только маршруты газовых поставок в Европу.
Моя личная Германия – это Пруссия, земля Брандербург, город Бад Фрайенвальде. Конечно, эта земля, Пруссия, – суть, сущность всей немецкой культуры, а не только центр или начало ее территорий. Как есть былинно-летописный вопрос нашей истории – откуда есть пошла русская земля. Так и Пруссия – это немецкий ответ на то, откуда пошла немецкая земля. Она по своей сути всегда немецкая: когда была Пруссией, когда стала Германией, а потом – ГДР. Она всегда задавала тон и высоту немецкого духа. А сейчас, после так называемого объединения, ей надо снова определиться, проявиться и заявиться на пространстве всей единой Германии. И это вопрос именно духа, немецкой души, культуры. Это вопрос не только земель Пруссии, это вопрос всей большой Германии.
Так вышло, что мне пришлось расти в тех местах, которые боролись с нами, были центрами такой борьбы, поэтому с детства мне приходилось непосредственно, без учебников, находить ответы, как сейчас говорят, на вызовы, а если просто, то на обвинения в том, что я русский. Мне пришлось отвечать не только им, но и себе, кто я, зачем и почему. Бад Фрайенвальде – это город, где я встречался с искренними проявлениями любви к нам и с такими же искренними проявлениями ненависти со стороны тех, кто когда-то воевал с нами или разделял их взгляды. Поэтому нам, детям, приходилось быть готовыми как ответить на ненависть, так и принять любовь.
Это город, где, рассказывали, Гитлер ходил без охраны. Не знаю, насколько это правда, но в истории важна не только документированная правда, но и память о прошлом, которая живет как самосознание общества и в тех формах, которые позволяют ей так существовать. Это как воздух, когда важен не только химический его состав, но и то, как он воспринимается и ощущается тобой, как позволяет жить.
Моя Германия – это яркий пример того, как одновременно существующие миры и пространства могут сосуществовать, не пересекаясь, или пересекаясь только краями, гармонично касаясь друг друга. И все-таки они проникают друг в друга. Мы жили параллельно – и все же вместе. И может быть, это не только в американских триллерах как история сожительства до взаимоуничтожения, а как добрая история совместимости в нашей обычной жизни вплоть до симфонии – «ГДР и Советский Союз».
Американская Германия – она чужая. Чужая как для многих немцев, так и для русских. Прусские немцы и немецкие русские – другие, чем то, что родилось в Германии под американцами. США своим вариантом денацификации духовно стерилизовали свою часть Германии. Сейчас они это делают на Украине. А СССР не только сохранил немецкий дух, но и поднял его на новые высоты, соединив с гуманизмом. Наши немцы это знают, но боятся ясно и открыто признаться в этом прежде всего себе – они действительно «альтернатива для Германии».
История города Бад Фрайенвальде связана с жизнью двух министров иностранных дел Германии XX века, существенно повлиявших на отношения России и Германии – Вальтером Ратенау (1867–1922) и Иоахимом фон Риббентропом (1893–1946). Так вот и случилось, что как бы невольно (а в истории многое из того, что мы не понимаем, выглядит именно «как бы») два министра иностранных дел Германии оказались моими земляками, или я их.
С именем Вальтера Ратенау связано начало новых послевоенных отношений Германии и Советской России после Первой мировой войны. С именем Иоахима фон Риббентропа связаны последние наши усилия дипломатического диалога СССР – Германии перед началом Второй мировой войны.
16 апреля 1922 года (99 лет назад), во время Генуэзской конференции, был подписан Рапалльский договор между Германией и РСФСР. От имени РСФСР его подписал народный комиссар иностранных дел Г.В. Чичерин, а от имени Германии – министр иностранных дел В. Ратенау.
Вальтер Ратенау / Фото из открытых источников
Рапалльский договор установил нормальные дипломатические и консульские отношения между обоими государствами. Обмен ратификационными грамотами был произведен в Берлине 31 января 1923 г. По Рапалльскому договору, РСФСР и Германия взаимно отказались от возмещения военных расходов и убытков. Договор был заключен в г. Рапалло близ Генуи во время Генуэзской конференции, на которой державы-победительницы в Первой мировой войне 1914–1918 гг. пытались навязать советским республикам кабальные условия мира. Заключение Рапалльского договора означало для Советской России прорыв международной политики изоляции и установление нормальных, мирных отношений с одной из крупнейших европейских стран.
А жизнь Вальтера Ратенау была связана с моим немецким городом. В Бад Фрайенвальде есть замок Вальтера Ратенау, который он приобрел в 1909 году у Королевской придворной палаты. Он отремонтировал заброшенное имение и использовал его для отдыха и работы над текстами. После убийства министра иностранных дел Германии в июне 1922 года его наследники завещали в 1926 году замок городу с условием, что духовное наследие и память о Ратенау будут сохранены в нем навсегда. Музей был закрыт в нацистскую эпоху. В ГДР здание-замок называлось Пушкинским домом Общества германо-советской дружбы. Здесь во времена ГДР мой брат Владимир Ананченко учился лепке из глины различных фигур, посуды и других поделок. В 1991 году замок был передан Бад-Фрайенвальде, и в нем снова был открыт мемориал Ратенау и выставка, посвященная истории замка.
Замок Ратенау в г. Бад Фрайенвальде / Фото из открытых источников
Есть и еще одно поместье на окраине современного Бад Фрайенвальде, связанное с историей XX века и известным политиком Германии. Это усадьба с парком и хозяйственными постройками в районе Зонненбург, она тоже относится к памятникам архитектуры. В 1936 году это поместье купил Иоахим фон Риббентроп. В это время Риббентроп был послом Германии в Лондоне, а с 1938 года – министром иностранных дел Третьего рейха. Он использовал свое поместье в Бад Фрайенвальде (Зонненбург) для отдыха, встреч, и в том числе для разведения лошадей. Сюда же зимой 1944–1945 гг. переехали рейхсминистр иностранных дел Риббентроп и вся его канцелярия. Весной 1945 года после того, как фронт стал подходить к Зонненбургу, они выехали из Бад Фрайенвальде.
Иоахим фон Риббентроп был одним из тех, кто активно формировал и проводил внешнюю политику нацистской Германии, направленную на объединение как можно большего количества международных игроков против большевизма, коммунизма, СССР и появление на этой основе нового статуса Германии, выведение ее из ниши «побежденных».
Иоахим фон Риббентроп / Фото из открытых источников
Назначая Риббентропа министром иностранных дел в 1938 году, Гитлер определил его стратегию как решение внешнеполитических проблем Германии как равноправной нации, опирающейся на сильные вооруженные силы:
«Германия, благодаря созданию вермахта и занятию Рейнской области завоевала для себя новую позицию. Она вновь вошла в круг равноправных наций, и теперь настало время приступить к решению определенных проблем при помощи сильного вермахта, ни в коем случае не через его задействование, но благодаря лишь только его наличию. Страна, не являющаяся сильной также и в военном отношении, не может проводить никакой внешней политики вообще. Мы насмотрелись этого в течение прошедших лет вдоволь. Теперь нашим стремлением должно быть установление ясных отношений с нашими соседями».
(Риббентроп Р., фон. «Никогда против России!»: Мой отец Иоахим фон Риббентроп. – М.: Яуза-пресс, 2015. – С. 131.)
В 1939 году именно Риббентроп подписал в Москве известные соглашения Германии и СССР:
– Договор о ненападении между Германией и СССР от 23 августа 1939 года;
– Договор о дружбе и границе между СССР и Германией от 28 сентября 1939 года.
Сегодня эти соглашения, события, их причины и последствия трактуются очень по-разному в политической борьбе и исторической науке, но скажу, что именно личность Иоахима фон Риббентропа стала во многом определяющей для советского руководства в согласии на такие соглашения с Германией, определенном доверии между сторонами при их заключении. Доверие является очень важным элементом большой политики, хотя и не всегда оправданным. Вспомним хотя бы события недавней истории объединения Германии с подачи СССР-России и негативные последствия этого для международного положения Российской Федерации.
Ирония истории состоит в том, что один из моих немецких земляков начал новые отношения Германии и Советской России, которые позволили обеим странам вырваться из оков нового послевоенного мира. А другой мой немецкий земляк завершил эти отношения Советской России и Германии установлением такой государственной близости, которая привела к новой мировой войне между нами.
И оба министра иностранных дел Германии ушли из жизни не естественной смертью. Один был убит политическими радикалами, а второй казнен по решению международного трибунала. Последними словами Риббентропа, как сообщают, были: «Боже, будь милостив к моей душе. Мое последнее желание, чтобы Германия вновь обрела свое единство, чтобы взаимопонимание между Востоком и Западом вело к миру на Земле».
А что же новая Германия, которую создала современная Россия? Помнит ли она последние слова Риббентропа? – Молчит новая Германия! Или говорит не своим голосом. А я хочу услышать голос настоящей Германии, которую знает Россия, которую знаю я и которая знакома нам уже не одну сотню лет, ту Германию, которую мы знаем и с которой мы понимаем друг друга.
Но если мы говорим про Пруссию, про Бад Фрайенвальде, то, конечно, нельзя не вспомнить и про любовь. Как ни странно, после всего, что я рассказывал, скажу, что в Германии есть память о любви. И поэтому надо обязательно вспомнить, что в городе, где прошла моя юность, жила и умерла принцесса Элиза Радзивилл. Ее любил и хотел на ней жениться принц Вильгельм Прусский, ставший Вильгельмом I, немецким императором, но ему не разрешили жениться по любви, а заставили следовать долгу. Но в городе, наверное, и сегодня ощущается разлитая везде грусть высокой и нереализованной любви. И напряжение, возможность и необходимость такой любви я ощущал все время жизни в моем родном немецком городе Бад Фрайенвальде. – Es war schön! – Это было хорошо!
А ведь так хочется в жизни, в истории, в судьбе бытия любви!
Моя Германия – г. Бад Фрайенвальде / Фото А.Б. Ананченко
