В последнее время стало актуальным публичное обсуждение темы ценностей, соотношения технологического прогресса и нравственного, дегуманистического обоснования прогресса – перенесение развития от человека на технологии, архаизации образования через замену нравственного воспитания «толерантным» табуированием, или популярной сегодня на Западе идеологии трансгуманизма, технологической деконструкции человека, чтобы сделать жизнь людей вечной.
Казалось бы, всё очень интересно и прогрессивно, ново! А ведь очень многим так хочется нового, изменений и перемен! Правда? Но то, что эти темы вошли вдруг в «плейлист» общественных дискуссий, очень много говорит не столько о содержании этих тем, сколько о нашей эпохе и обществах, где активно спорят на эти темы. А что это говорит про нас всех? А то, что мы с вами все на краю. Что за край? А это уже даже видимое, и невооруженным глазом, исчезновение нашей правды, наших принятых и передающихся детям рассказов про хорошее и плохое, доброе и злое. Так было всего несколько раз за всю историю существования человека: тогда, когда у нас исчезла биологическая программа существования и надо было понять и создать свои нефизические основания бытия; а в другой раз, когда возникали мировые религии как возможность вертикальной духовной эволюции человека. Сейчас мы снова перед глобальным духовным вызовом. А нам предлагают его решить технически и технологически, забрав смысл и превратив его в «камень», который может быть всегда.
В чем суть проблемы трансгуманизма? Они за технологическое решение проблемы бессмертия, за физическое преодоление смерти. А в этом ли, в физической беспредельности, проблема бессмертия? Нет! Смерть не в теле, а в отсутствии смыслов, выходящих за пределы человеческой жизни. У обычного человека практически нет целей, ценностей и смыслов, выводящих его за пределы ограниченного времени человеческой жизни, кроме почти природного физиологического желания жить.
Конечность человеческих смыслов существования и их конечное социальное содержание очень хорошо фиксируют народные пословицы и поговорки, народная мудрость. Например, такая, что настоящий мужчина должен в своей жизни сделать три вещи: построить дом, посадить дерево и вырастить сына. Это самый простой способ транслировать, воспитывать позитивные социальные ценности на уровне отдельного человека, закрепляя их безымянно в обществе как образцы поведения и подражания. Здесь очень четко фиксируются конечные цели и смыслы существования мужчины как человека. Их смысловая и количественная ограниченность не может быть превращена в бесконечность. По сути, это «культурный ген», задающий вместо биологического программу человеческой жизни.
В трансгуманизме стало модным замораживать физические тела людей в ожидании прихода времени и технологий оживления и бессмертия. Эти идеи глупые очень, хотя как некий бизнес-проект, наверное, дают даже очень неплохую прибыль. Хотя этот бизнес-проект построен прямо на противоположном тому, что рекламирует: он предполагает для создателей этого проекта жить и тратить деньги именно здесь и сейчас, отправляя других в абстрактное «будущее». Если это даже и произойдет технологически, вряд ли будут этому рады те, кто попадет в «будущее», и для них это будет мучение гораздо большим, чем смерть. Представьте, в чем была бы радость ожившего неандертальца, например, в XV или XIX веке? Он был бы экспонатом в социальном зоопарке, на который приходят посмотреть. Это духовное одиночество и бессмысленное существование. То же самое представляют собой трансгуманистические «поезда» в будущее.
Технологическое продление жизни в парадигме потребления (благополучие как цель) превращает человека в паразита, существование, Бытие которого бессмысленно и должно быть прекращено для спасения всего живого и осмысленного, духовного. Но человек как паразит гораздо хуже других паразитов. Почему? Потому что у животных паразитов нет выбора, это генетически заданная форма их видового существования, а человеку дана возможность осознанного духовного развития и выбора их смыслов. И если он выбирает благополучие, то он выбирает отказ от души ради удовольствия и комфорта. Это осознанный выбор бессмысленности и ненужности своего существования. Здесь нет никакого смысла в бессмертии. Более того, в мире появится очень большая заинтересованность, чтобы скорее уничтожить это бессмысленное существо, а не давать ему возможность переводить в ничто окружающее Бытие, рвущееся в своем развитии к Свету.
«Бабушки» в православной церкви в России гораздо нужнее миру, чем технологически замороженные трупы «трансгуманистов» в США. И эти бабушки – не традиция или консервация прошлого, а надежда Будущего преображения мира, Обожения человека.
