Николай Борисович Гофман – выпускник механико-математического факультета Первого МГУ имени М.Н. Покровского, аспирант кафедры математики математического факультета Московского государственного педагогического института (МГПИ) имени Карла Либкнехта, участник Великой Отечественной войны, интендант 3-го ранга.
Н.Б. Гофман родился в семье преподавателей 3 марта 1914 года в Москве. Отец – Борис Николаевич Гофман, был членом Моссовета.
В 1921 году Николай Борисович поступил на физико-математический факультет Первого МГУ имени М.Н. Покровского. В этом же году устроился на работу преподавателем физики и математики в 16-ю опытно-показательную школу МОНО (впоследствии 3-я школа РОНО). Большая воспитательная работа в этой школе настолько увлекла Н.Б. Гофмана, что в 1924 году он оставил университет и полностью посвятил себя воспитательной работе с детьми. Работая в школе, Николай Борисович на протяжении семи лет свой летний отпуск посвящал работе в детской колонии. С 1931 года начал преподавать высшую математику в различных ВТУЗах.
В 1932-1934 годах, будучи преподавателем математики в Военно-химической академии РККА, Н.Б. Гофман находился на действительной военной службе в рядах Рабоче-Крестьянской Красной Армии с 27 августа 1932 года. Из рядов РККА Николай Борисович был демобилизован 13 января 1934 года. Военный билет ему был выдан ВХА РККА 11 февраля 1934 года.
В марте 1936 года Н.Б. Гофман поступил экстерном на механико-математический факультет Первого МГУ имени М.Н. Покровского. До 5 октября 1936 года им были сданы зачёты и экзамены, затем с отличием защитил дипломную работу. На основании положения Николаю Борисовичу была присвоена квалификация научного работника 2-го разряда в области математики и преподавателя ВУЗа и ВТУЗа, а также преподавателя техникумов, рабфаков и старших классов средней школы. Квалификационная комиссия постановила выдержки из дипломной работы «Об условных экстремумах функционалов на линейных пространствах» опубликовать в сборнике докладов Академии наук СССР и рекомендовать его в аспирантуру (Протокол заседания комиссии механико-математического факультета МГУ от 4 октября 1936 года).
В марта 1938 года Н.Б. Гофман приступил к работе в Академии пищевой промышленности имени И.В. Сталина в качестве преподавателя математики. Характеризовался Николай Борисович как дисциплинированный работник, зарекомендовавший себя с положительной стороны, работающий над собой и занимающийся научной работой, принимающий активное участие в общественной жизни (профорг, групорг ОСО по преподавательской группе). 20 апреля 1938 года он прошёл переучёт в комиссии при Кировском военкомате г. Москвы.
На основании приказа по МГПИ имени К. Либкнехта за №201 от 20 сентября 1939 года с 15 сентября 1939 года Н.Б. Гофман был зачислен на 1-й курс аспирантуры по специальности «математика». Во время обучения в аспирантуре он проживал по адресу: Москва, Маросейка, Петроверигский переулок, дом 3, квартира 28. На воинском учёте находился в Красногвардейском районном военкомате г. Москвы. По заключению комиссии был признан негодным к военной службе в мирное время, но ограниченно – в военное.
24 июля 1941 года по запросу была выдана справка о том, что «Аспирант МГПИ имени К. Либкнехта товарищ Гофман Н.Б. с 9 июля находится в рядах народного ополчения». Боевую службу проходил в составе 19-го полка 7-й Московской дивизии народного ополчения.
Из вышедших в 2008 году «Очерков прошедших лет» Флоры Литвиновой мы узнаём о Н.Б. Гофмане как об учителе и о том, что Николай Борисович погиб в одном из боёв Великой Отечественной войны. Флора Литвинова вспоминала: «Николай Борисович Гофман был учителем математики. Как и всех педагогов нашей бывшей школы, его уволили или он ушел сам. Был он явно беден, поэтому ходил в старой гимнастерке, военных брюках галифе и сапогах, оставшихся с Гражданской войны. Он был высокий, худой, с правильными чертами лица и маленькими усами над губой. Года через три после разгона нашей старой школы я встретила Н.Б. на Покровке. Я тогда училась в седьмом классе. Увидев его, я бросилась ему на шею и повисла, как делала это в детстве. И хотя мы оба почувствовали неловкость, Н.Б. явно был рад меня увидеть. Помнил, кажется, по «Робин Гуду», и мы пошли вместе. Я рассказывала о своей жизни и тех напастях, которые на меня свалились. Когда я упомянула о своих неладах с математикой, он предложил мне помочь. И я стала с ним заниматься. Он был очень хорошим педагогом, и я довольно быстро освоила школьную премудрость и стала получать четверки. Полагаю, что трудности были скорее психологические, я не умела работать, не выполняла заданий. Однако мои посещения Н.Б. продолжались. Он повел меня в Музей изящных искусств, показал античную скульптуру, потом итальянскую живопись. Он очень любил и хорошо знал искусство Возрождения. В детстве, до революции, родители Н.Б., люди интеллигентные, возили его и братьев в Италию, считая это необходимым для воспитания детей. Оттуда Н.Б. привез много репродукций. Он показывал и рассказывал о них. Он дал мне прочесть, а потом и подарил «Образы Италии» П.П. Муратова. Эта книга стала моим сокровищем и мечтой. …Дружба с Н.Б. продолжалась и в восьмом классе, но в свою взрослую жизнь Н.Б. меня не пускал. Он был влюблен (сам сказал мне об этом) в Наташу, очень хорошенькую девушку, дочь поэта Сергея Соловьева. У нее собирались друзья, ночами читали стихи, говорили о литературе. Н.Б. очень любил и ценил этот круг. Мне безумно хотелось туда попасть, но меня не приглашали, может быть, просто по малости лет. Круг этот, однако, сотрясали события. В Наташу был влюблен молодой, но уже знаменитый математик Лев Шнирельман (неожиданно покончил жизнь самоубийством). …Конечно, моей маме мои визиты к Н.Б. казались подозрительными. Она выследила, куда я хожу, и пришла к нему. Я была там. Мама велела мне уйти, и я покорно подчинилась. Н.Б. был спокоен, предложил ей сесть и, по-видимому, успокоил в отношении возможности аморального поведения. Похоже, что мама ему поверила. Однако что-то было испорчено, искорежено маминым вмешательством и моей покорной ретировкой. На самом деле какой-то чувственный элемент в наших отношениях был, однако он проявлялся только в случайных касаниях, иногда поцелуях при встрече или прощании… На войну Н.Б. ушел добровольцем и погиб».
Источники:
– Архив МПГУ, Личное дело №123 Николая Борисовича Гофмана
– ЦАМО. Учётно-послужная картотека. Шкаф 48. Ящик 3 https://poisk.re/person/officers/2675305
– ВК г. Москвы. Красносельский ОВК. Дело 11000770 https://poisk.re/person/recruitment/11689183
– Флора Литвинова. Очерки прошедших лет. – Москва, 2008. – С. 156-158
Материал подготовили:
В.Ф. Березин – советник при ректорате, председатель Совета ветеранов МПГУ,
подполковник в отставке, ветеран военной службы и боевых действий;
С.Е. Криворученко – начальник Архива МПГУ.
