Новый, 1942 год, советские солдаты встречали без традиционной елочки и новогодних поздравлений. Зато с хорошим праздничным настроением: враг бежит и, казалось, его надо только добить. Немцы отброшены от стен Москвы и почти всюду на советско-германском фронте вынуждены перейти к обороне.
Майор Никандр Раздобрев, погибший в боях летом 1942 года, в письме к родным писал: «Новый год – 1942 год – мы встречали так, как никто никогда не встречал и, по всей вероятности, не будет встречать. Ровно в 24.00 фашистам в виде новогодних подарков полетели тысячи снарядов, мин и целый дождь пулеметных очередей. В общем, подарки мы им послали на славу. Будут, сволочи, помнить долго».
Подобные настроения царили и среди тех, кто сражался с врагом за линией фронта. Командир партизанского соединения, Герой Советского Союза Николай Попудренко, чья жизнь оборвалась в 1943 году, записал в своем фронтовом дневнике, что Новый Год его бойцы встретили в приподнятом настроении. По словам Попудренко, местное население «вместе с нами веселилось и радовалось тем успехам, которые имеет Красная армия в борьбе с фашизмом. 1942-й год будет годом окончательного разгрома немецкого фашизма и его системы во всем мире».
Общий настрой бойцов и командиров Красной Армии всецело разделяли и в Кремле. 5 января 1942 года состоялось расширенное совещание в Ставке ВГК для обсуждения стратегических планов на ближайшее будущее.
Гитлер рассчитывал на победу в скоротечной войне против СССР, Сталин же после первых побед под Москвой решил, что вермахт на грани окончательного поражения. Однако немцы в 1942 году были еще настолько сильны, что дошли до Кавказа и Сталинграда.
Наступление под Ленинградом войск Ленинградского и Волховского фронтов так и не привело к прорыву блокады города, не говоря уже о более амбициозной цели – разгрому группы армий «Север».
Нереальные цели и недостаточная подготовленность личного состава усугубились плохой координацией действий фронтов, а также непродуманными директивами Ставки.
Решающие сражения Второй мировой были еще впереди…
