Автор – М.В. Пономарев,
профессор кафедры новой и новейшей истории,
кандидат исторических наук
Внедрение балльно-рейтинговой системы является частью «болонизации» российского образования – искусственного насаждения западных стандартов под эгидой Болонского процесса, проявлением бюрократизации и коммерсализации высшей школы, наглядным примером разрушения советской модели образования, доказавшей свою высокую эффективность
Это весьма расхожее суждение уязвимо, как минимум, по трем причинам.
Во-первых, жесткое противопоставление традиций советской педагогики и формирующейся в последние годы образовательной модели совершенно некорректно. Суть компетентностного подхода заключается в придании процессу обучения ярко выраженного деятельностного характера с личностно-ориентированной и практико-ориентированной направленностью. В этом качестве компетентностная модель представляет собой наиболее последовательное воплощение идеи развивающего обучения, которая была значима и для советской педагогики (достаточно вспомнить знаменитую школу Д.Б. Эльконина – В.В. Давыдова, которая начала формироваться именно в тот период, когда в США в исследованиях Н. Хомского и была впервые представлена концепция компетентностного обучения). Другое дело, что в рамках советской школы такие разработки так и остались на уровне «экспериментальной работы», и в современных условиях переход к развивающему обучению требует ломки профессиональных стереотипов многих преподавателей.
Во-вторых, следует учесть тот факт, что советская модель образования пережила пик своего развития в 1960-х – 1970-х гг. и была абсолютно адекватна социальному, интеллектуальному и психологическому состоянию тогдашнего общества, технологическим условиям и задачам экономического развития того времени. Корректно ли сравнивать ее с проблемами системы образования, сложившейся полвека спустя в обществе, которое переживает сложные социальные метаморфозы и глубочайший психологический стресс, туманно представляет пути и перспективы своего развития, но при этом сталкивается с необходимостью нового рывка в «догоняющей модернизации» под лозунгом инноватики? Ностальгия по концептуальной стройности, методологической упорядоченности, содержательной системности, психологической комфортности советского образования легко объяснима с точки зрения настроений преподавательского сообщества, но она малопродуктивна в диалоге с поколением, рожденным в условиях информационной революции и глобализации. Важно понять, что современные педагогические новации, в том числе переход к балльно-рейтинговой системе, не уничтожают советскую модель образования – та ушла в прошлое вместе с советским обществом, хотя и сохранила пока многие внешние атрибуты. Российской высшей школе предстоит создать новую образовательную модель, открытую к запросам даже не сегодняшнего, а завтрашнего дня, способную в максимальной степени мобилизовать креативный потенциал студентов и преподавателей, обеспечить их успешную интеграцию в быстро меняющуюся социальную реальность.
Третий аспект этой проблемы связан с тем, что несмотря на участие России в Болонском процессе, внедрение балльно-рейтинговой системы в российских и европейских вузах имеет совершенно разные приоритеты. В Европе Болонский процесс направлен, прежде всего, на обеспечение открытости образовательного пространства и академической мобильности всех его участников. Он не меняет основ европейской образовательной модели и поэтому осуществляется преимущественно административными мерами. Ключевое значение имеет внедрение ECTS (European Credit Transfer and Accumulation System) и ECVET (The European Credit system for Vocational Education and Training) – систем перевода и накопления кредитов (зачетных единиц), благодаря которым результаты обучения студента формализуются и могут быть учтены при переходе из одного университета в другой, при смене образовательных программ. Успеваемость студентов при этом определяется национальной шкалой оценок, но в дополнение к ней рекомендована шкала оценивания «ECTS grading scale»: изучающие ту или иную дисциплину студенты статистически делятся на семь рейтинговых категорий (категории от А до Е в пропорции 10%, 25%, 30%, 25%, 10% получают студенты, сдавшие экзамен, а категории FX и F – студенты, провалившие его), так что в итоге студент накапливает не только кредиты, но и рейтинговые категории. В российских вузах такая модель бессмысленна уже в силу их совершенно незначительной интеграции в европейское образовательное пространство, равно как и отсутствия сколько-нибудь заметной академической мобильности внутри страны. Поэтому внедрение балльно-рейтинговой системы в России может быть целесообразным и эффективным только в том случае, если связано не с сугубо административными реформами, а с изменением самой модели обучения, внедрением технологий компетентностной педагогики.
Применение балльно-рейтинговой системы нарушает целостность и логичность образовательного процесса, абсурдным образом меняет соотношение значимости лекционных и практических занятий (с точки зрения набора рейтинговых баллов лекции оказываются самой «бесполезной» формой учебной работы), нагромождает процедуры «текущего» и «рубежного» контроля, хотя при этом разрушает классическую модель экзаменационной сессии – высокий рейтинг может позволить студенту вообще не появляться на экзамене, и его подготовка оказывается лишена системного контроля.
Подобные опасения имеют под собой определенную почву, но только в том случае, если речь идет о некорректно спроектированных рейтинговых моделях, либо неумении преподавателя работать в условиях балльно-рейтинговой системы. Так, например, если в вузе из соображений «сохранения контингента» устанавливается общеобязательный минимальный порог удовлетворительной оценки в 30 баллов из 100 и такой же незначительный балльный уровень для «зачета», то потери в качестве обучения окажутся неизбежными. Но такую же негативную роль может сыграть и завышение рейтинговых требований, когда, например, для оценки «отлично» требуется не менее 90-95 баллов (что означает непропорциональный разрыв с уровнем оценки «хорошо») или обязательное подтверждение оценки «отлично» на экзамене, невзирая на количество накопленных баллов (что вообще абсурдно с точки зрения самой логики рейтингового контроля). Подобные проблемы возникают, прежде всего, в тех случаях, когда преподаватель не видит связи между проектированием рейтинговой системы и реальной организацией учебной деятельности студентов, либо на уровне факультета или вуза предпринимаются попытки излишне формализовать балльно-рейтинговую систему, навязать ее определенную модель вне зависимости от специфики дисциплины и авторской методики преподавания. Если же преподаватель получает возможность творчески проектировать рейтинговую систему в рамках общеуниверситетской модели, но учитывая особенности своей дисциплины, то в его силах и сохранить «целостность и логичность» образовательного процесса, и обеспечить значимость лекционных занятий, и добиться разумного баланса между всеми формами контроля. Более того, как будет показано ниже, в рамках балльно-рейтинговой системы можно сохранить и основные параметры классической модели обучения, если не вступает в явное противоречие с требованиями ФГОС.
Балльно-рейтинговая система формализует работу преподавателя, в том числе его отношения со студентами, вытесняет рефератами и тестами живое общение, заставляет не только фиксировать каждый шаг студента, но отказаться от текущего совершенствования системы преподавания в течение семестра, предполагает заполнение огромного количества отчетной документации и постоянных математических расчетов.
Действительно, существенная формализация учебного процесса и системы контроля – это неотъемлемая черта балльно-рейтинговой системы. Однако необходимо учитывать два обстоятельства. Во-первых, формализация должна быть не самоцелью, а лишь инструментом для обеспечения качества образования. Поэтому и объем письменных работ, и интенсивность контроля необходимо соотносить с дидактической и содержательной спецификой дисциплины. К тому же преподаватель имеет очень широкий выбор форм контроля, и правильно используемая технология проектирования балльно-рейтинговой системы вполне может обеспечить приоритет устных форм над письменными, творческих над рутинными, комплексных над локальными. К примеру, многие преподаватели высказывают недовольство использованием письменных контрольных работ, рефератов, тестирования, не позволяющих «услышать» студента. Однако такая позиция свидетельствует лишь о том, что профессиональный инструментарий преподавателя очень беден или излишне традиционен – что, например, студентам предлагаются задания по написанию рефератов, а не творческие эссе или комплексные проблемно-аналитические задания, что «по старинке» преподавателем применяются упрощенные формы тестирования вместо многоуровневых тестов с «отрытыми» вопросами и заданиями, направленными на разные формы интеллектуальных действий, что преподаватель не готов использовать интерактивные образовательные технологии (кейсы, презентации проектов, дебаты, ролевые и деловые игры). Точно также ситуация, когда часть студентов не успевает в течение семестра накопить достаточное количество баллов в ходе семинаров, свидетельствует не о «рисках» рейтинговой системы, а о том, что сам преподаватель недостаточно использует на занятиях технологии групповой учебно-исследовательской работы (позволяющие охватить контролем весь состав присутствующих студентов).
Второе обстоятельство, которое необходимо учесть при обсуждении «формализма балльно-рейтинговой системы», связано с современными требованиями к учебно-методическому обеспечению. Формат Рабочих программ учебных дисциплин (РПУД), в отличие от прежних Учебно-методических комплексов (УМК), не исчерпывается постановкой общих задач курса и подробным описанием содержания дисциплины с прилагаемым списком литературы. Разработка ФГОС – это комплексное проектирование учебного процесса, максимально приближенное к практике преподавания. В рамках РПУД задачи дисциплины должны быть увязаны с формируемыми компетенциями, компетенции раскрыты в требованиях к уровню подготовки студентов «на входе» и «на выходе» изучения дисциплины, знания, умения и способы деятельности, вошедшие в состав требований к уровню подготовки, должны быть проверяемы с помощью предлагаемых образовательных технологий и форм контроля, а фонд оценочных средств, прилагаемый к программе, должен обеспечивать все эти запланированные формы контроля. Если подобная система учебно-методического обеспечения разработана качественно, то интегрировать в нее рейтинговый план не составит никакого труда.
Что касается невозможности оперативно вносить изменения в учебный план дисциплины в условиях балльно-рейтинговой системы, то это требование создает, конечно, явные неудобства для преподавателей. Но оно значимо с точки зрения гарантий качества обучения. Рабочая программа учебной дисциплины, фонд оценочных средств и рейтинг-план должны утверждаться кафедрой на каждый учебный год перед началом учебного года или хотя бы семестра. Все необходимые изменения должны быть сделаны по итогам реализации этой образовательной модели в предыдущем году. А в течении текущего учебного года ни рабочая программа, ни рейтинг-план не могут быть изменены – студенты должны получить информацию обо всех учебных требованиях в начале семестра и преподаватель не вправе менять «правила игры» до окончания курса. Впрочем, в рамках уже утвержденного рейтинг-плана преподаватель может обеспечить себе определенную «свободу маневра» – за счет ввода таких опций, как «рейтинговый бонус» и «рейтинговый штраф», а также закрепления дублирующих форм контроля (когда рейтинг-план предусматривает возможность перевода определенных тем семинарских занятий в формат заданий для самостоятельной работы, либо определенное контрольное мероприятие из запланированных на семестр дублируется компенсирующим контрольным заданием из дополнительной части рейтинг-плана – такой подход полезен при планировании форм учебной работы, которые завершают семестр и при возникновении форс-мажора могут остаться не реализованы в ходе аудиторных занятий).
Балльно-рейтинговая система может провоцировать конфликтные ситуации, создать нездоровую атмосферу в студенческой группе, не стимулировать индивидуализацию обучения, а поощрять индивидуализм, стремление «ставить палки в колеса» своим коллегам.
Подобные педагогические ситуации возможны, но они, как правило, возникают из-за при ошибочных действий со стороны преподавателя. Сама по себе состязательность учебного процесса является мощным стимулирующим фактором, особенно если она закрепляется с помощью игровых форм, реализуется открыто и стимулируется не только рейтингом, но и эмоциональным фоном, моральными поощрениями. Эксцессы «индивидуализма» легко предотвратить, поставив персональные рейтинговые достижения в зависимость от итогов командных действий. Главным же условием адаптации студентов к балльно-рейтинговой системе является ее логичность, сбалансированность и информационная открытость. Вся информация о структуре рейтинговой системы, количестве и сроках проведения контрольных мероприятий должна быть доведена до студентов в течение первой учебной недели семестра. В дальнейшем рейтинг-план дисциплины и необходимые для его реализации методические и контрольно-измерительные материалы должны быть доступны студентам в удобной форме, а информация о текущем рейтинге должна доводиться до студентов не реже одного раза в месяц или по их просьбе. Кроме того, важно чтобы студенты знали порядок урегулирования спорных ситуаций, возникающих в ходе рейтингового оценивания: в случае если студент не согласен с выставленным баллом по дисциплине, он может подать заявление на имя декана о пересмотре результатов с последующим рассмотрением этого вопроса апелляционной комиссией. Если реализация балльно-рейтинговой системы организована таким образом, то возможность конфликтных ситуаций будет минимальной.
Балльно-рейтинговая система повышает качество образования за счет комплексного использования всех форм аудиторной и самостоятельной работы студентов и, как следствие, обеспечивает заметный рост уровня успеваемости, укрепляет репутационные показатели факультета и статус конкретных преподавателей.
Полномасштабная и правильная реализация балльно-рейтинговой системы в сочетании с применением современных образовательных технологий и форм контроля действительно может существенно повысить качество образовательного процесса. Однако по мере ее внедрения наблюдается парадоксальная тенденция: при повышении качества обучения происходит снижение уровня успеваемости студентов.
Причин тому немало. Накопительная оценка отражает не только уровень обученности студента, но и суммарный объем проделанной учебной работы. Поэтому многие студенты, сталкиваясь с необходимостью выполнять дополнительные задания для повышения рейтинга, склонны выбрать более низкую итоговую оценку. Сказывается и психологическая неготовность многих студентов к внедрению балльно-рейтинговой системы. В первую очередь это касается категорий «отличников» и «троечников». Студенты, привыкшие с помощью регулярной посещаемости и активного поведения на семинарах получать «автоматы», в условиях балльно-рейтинговой системы сталкиваются с необходимостью подтверждать высокий уровень своей подготовки на каждой процедуре рубежного контроля, а зачастую – и выполнять дополнительные рейтинговые задания для получения итоговой оценки «отлично». «Троечники» же лишаются возможности получить экзаменационную оценку, убеждая преподавателя в «сложности жизненных обстоятельств» и обещая «впоследствии все выучить». В особенно непростом положении оказываются студенты с академическими задолженностями. Имея «незакрытую сессию», они вынуждены тратить большое время на подготовку дополнительных рейтинговых заданий (в отличие от прежней практики «пересдачи» экзамена), а значит, изначально оказываются в роли аутсайдеров в рейтинге дисциплин уже начавшегося нового семестра. Еще одной причиной снижения уровня успеваемости при внедрении балльно-рейтинговой системы могут быть ошибки преподавателя в ее проектировании. Типичными примерами являются завышение балльных значений для оценок «отлично» и «хорошо», чрезмерная насыщенность форм контроля (когда не учитывается установленная учебным планом трудоемкость самостоятельной работы студентов), отсутствие методических разъяснений по поводу выполняемых рейтинговых заданий и требований к их качеству. Может негативно сказываться и несогласованность рейтинг-планов различных дисциплин. Например, если в период сессии классические экзамены планировались с дистанцией не менее трех дней, то на мероприятия рубежного рейтингового контроля это правило не распространяется, и концовка каждого месяца может оказаться временем пиковых нагрузок для студентов. Все подобные риски фактически неизбежны на переходном этапе. Их минимизация зависит от системности действий, направленных на внедрение новой модели оценивания, проведения регулярного мониторинга учебного процесса, повышения квалификации профессорско-преподавательского состава.
Балльно-рейтинговая система обеспечивает повышение мотивации студентов к усвоению фундаментальных и профессиональных знаний, стимулирует повседневную систематическую учебную работу, повышает учебную дисциплину, в том числе посещаемость занятий, позволяет студентам перейти к построению индивидуальных образовательных траекторий.
Подобные тезисы вполне справедливы по своей сути и их можно часто увидеть в составе университетских положений о балльно-рейтинговой системе. Однако практические результаты, как правило, оказываются гораздо скромнее ожидаемых. И здесь сказывается не только специфика переходного этапа. Рейтинговая система обладает глубинным противоречием. С одной стороны, она является одним из элементов компетентностной модели обучения, внедрение которой связано не только с условиями инновационного общественного развития и требованиями современного рынка труда, но и социокультурными последствиями информационного революции – формированием поколения с развитым латеральным («клиповым») мышлением. Латеральное мышление опирается на позитивное отношение к фрагментарности, противоречивости окружающей реальности, ситуативную логику принятия решений, гибкое восприятие новой информации при нежелании и неумении выстраивать ее в «большие тексты» и «иерархию смыслов», повышенный уровень инфантильности в сочетании с готовностью к спонтанной творческой активности. Наглядным примером «клиповой» знаковой культуры является интерфейс любого интернет-портала с его «отрывочностью», множественностью, незавершенностью, открытостью для проявлений спонтанного интереса с последующим нелинейным движением по системе гиперссылок. В подобной виртуальной «архитектуре» отражаются особенности поведенческих реакций, системы мышления, коммуникативной культуры поколения, выросшего в условиях информационной революции. Не случайно, что и школьные учебники уже давно утратили эстетику «длинных текстов», а требование «высокого уровня интерактивности» стало ключевым для любых учебных изданий. Между тем, педагогическая концепция рейтинговая опирается на представление о студенте, который благодаря накопительной системе оценивания ориентирован на долгосрочное планирование своих действий, рациональное построение «индивидуальной образовательной траектории», своевременное и добросовестное выполнение учебных заданий. Небольшая категория студентов («отличники» классического образца) могут вполне комфортно адаптироваться к таким требованиям. Но с точки зрения интересов «типичного» современного студента на первое место выходит возможность «включаться» в учебный процесс на «разных скоростях», активизировать свои усилия в тот или иной момент, относительно безболезненно переживать периоды спада учебной активности, выбирать для себя наиболее интересные и комфортные учебные ситуации. Следовательно важнейшими качествами балльно-рейтинговой системы становятся ее гибкость и вариативность, модульная структура, а не академическая целостность, максимизация учебной активности студентов и повышение формального уровня успеваемости. Преподаватель должен построить систему информационного обеспечения дисциплины таким образом, чтобы каждый студент имел возможность начать работу с детального изучения рейтинг-плана, ознакомления с полным объемом сопровождающих методических рекомендаций, опережающего планирования своих действий и построения «индивидуальных образовательных траекторий». Но преподаватель должен понимать, что большинство студентов никаких «индивидуальных образовательных траекторий» в действительности строить не будут и рейтинговой системой всерьез заинтересуются только ближе к концу семестра. Поэтому ориентируясь при проектировании рейтинг-плана на алгоритм действий «идеального студента» (а именно так строится максимальная 100-балльная шкала), преподаватель должен изначально закладывать в рейтинговую модель и «неидеальные» модели учебного поведения, в том числе вычленять те немногие единицы содержания и учебные ситуации, которые с помощью повышения их рейтинговой оценки станут опорными и строго обязательными для освоения всеми студентами, дублировать их с помощью компенсирующих рейтинговых заданий. Сам комплекс компенсирующих рейтинговых заданий должен быть избыточно широк – он предназначен не только для того, чтобы успешные студенты «добрали» небольшое количество баллов перед началом сессии, но и для организации индивидуальной работы студентов, полностью «выпавших» из ритма учебного процесса.
Балльно-рейтинговая система будет способствовать обеспечению более комфортного состояния студентов в процессе обучения, снятию стресса от формализованных процедур контроля, построению более гибкого и удобного графика учебного процесса.
Снятие «экзаменационного стресса» и обеспечение комфортных условий для учебной работы студентов являются важными задачами балльно-рейтинговой системы. Однако в стремлении обеспечить гибкость и вариативность образовательного процесса не стоит пренебрегать и требованиями учебной дисциплины. Рейтинговая модель оценивания не должна позиционироваться как система «автоматов», когда «даже тройку можно получить без экзамена». И тот факт, что преподаватель обязан предоставить отстающим студентам возможность компенсировать недостаток баллов дополнительными заданиями, не может восприниматься как основание не посещать занятия по два-три месяца, а затем «по быстрому» наверстать упущенное во время сессии. Эффективный баланс между вариативностью и гибкостью рейтинговых требований, с одной стороны, и учебной дисциплиной, с другой, может быть обеспечен несколькими инструментами: во-первых, важно применять стимулирующее распределение баллов между разными видами учебной нагрузки (те из них, которые преподаватель считает важнейшими – будь то лекции или контрольные процедуры, творческие задания или семинары, должны быть привлекательными с точки зрения количества баллов; дополнительные рейтинговые задания должны либо уступать по количеству баллов заданиям базовой части, либо превосходить их по трудоемкости); во-вторых, в базовой части рейтинг-плана преподаватель может зафиксировать те формы учебной работы и контроля, которые являются обязательными вне зависимости от количества набранных баллов, в-третьих, при проверке рейтинговых заданий преподаватель должен проявлять последовательность, в том числе не допускать ситуаций, когда в ходе семестра задания проверяются с высокой степенью требовательности, а во время сессии и особенно после ее окончания – в «упрощенном порядке»; в-четвертых, студенты должны быть исчерпывающе информированы о структуре рейтинг-плана и предъявляемых требованиях, причем необходимо учитывать, что передать соответствующую информацию в течение первой недели семестра недостаточно – немало студентов включаются в учебный процесс весьма вальяжно и с опозданием, а некоторые в это время еще заняты своими академическим задолженностями за предыдущий семестр, поэтому преподавателю важно держать под контролем информированность студентов и заранее «стимулировать» потенциальных аутсайдеров, не дожидаясь окончания семестра; в-пятых, дисциплинирующий эффект имеют процедуры рубежного контроля и регулярный подсчет накопленного количества баллов – целесообразно построить работу таким образом, чтобы концовка каждого месяца воспринималась студентами как «мини-сессия» (этому способствует и формат внутрисеместровых ведомостей с четырьмя «срезами» накопленных баллов).
Балльно-рейтинговая система значительно повышает объективность оценивания, обеспечивает непредвзятость со стороны преподавателя; рейтинговая оценка не зависит от характера межличностных отношений преподавателя и студента, что снижает «коррупционные риски» учебного процесса.
Подобные установки играют важную роль в нормальном функционировании балльно-рейтинговой системы, однако на практике возможно совершенно иное развитие событий. Самым наглядным примером является сравнение классического экзамена и проверки рейтинговых заданий. Экзамен имеет стойкую репутацию очень субъективной контрольной процедуры. Студенческий фольклор полон примеров того, как преподаватель способен изощренно «валить» на экзамене, и рекомендаций, каким образом можно преодолеть бдительность экзаменатора, с помощью каких уловок обойти строгость экзаменационного контроля. Но, в действительности, формат экзамена включает целый ряд механизмов, повышающих его объективность – от прямой зависимости между содержанием курса и экзамена (на экзамене комплексно проверяется знание основного содержания программы) до публичного характера экзаменационной процедуры (диалог экзаменатора и студента, как правило, становится «достоянием общественности»). Рейтинговая система, напротив, увеличивает количество ситуаций, когда процесс оценивания носит «закрытый» и весьма субъективный характер. Уже само по себе определение оценки в широком диапазоне рейтинговых баллов является более субъективным, нежели привычные «тройки», «четверки» и «пятерки». В ходе классического экзамена студент вполне может выяснить критерии полученной оценки, а вот при выставлении рейтинговых баллов за конкретное задание или участие в конкретном семинаре преподаватели в большинстве случаев не объясняют основания своего решения. Таким образом, субъективность балльно-рейтинговой системы изначально очень велика. Основным способом ее минимизации является повышение требований к учебно-методическому обеспечению. Преподаватель должен подготовить фонд оценочных средств, включающий полный комплект учебных и контрольных заданий, точно соответствующих рейтинг-плану с указанием их балльной оценки. Необходимо, чтобы утверждение этих материалов на заседании кафедры не носило формальный характер, а предварялось экспертизой – такой порядок поможет обеспечить должный уровень требований. Кроме того, очень важно, чтобы рейтинговые задания сопровождались методическими комментариями для студентов, а в случае с творческими и тренинговыми заданиями – примерами их успешного выполнения. Еще один эффективный инструмент повышения объективности рейтингового оценивания – разработка уровневых критериев балльной оценки для каждого из заданий. Наиболее эффективной и комфортной для преподавателя является трехуровневая детализация требований к каждому заданию (своего рода аналог «тройки», «четверки» и «пятерки» с «плюсами» и «минусами»). Например, если задание оценивается в диапазоне от 1 до 8 баллов, то в составе методических рекомендаций для студентов могут быть приведены три комплекса критериев оценки, в соответствии с которыми студент может получит за это задание либо от 1 до 2, либо от 3 до 5, либо от 6 до 8 баллов. Такой подход формализует процедуру оценивания, но при этом в достаточной мере сохраняет ее гибкость.
Балльно-рейтинговая система упрощает работу преподавателя, поскольку он получает возможность не проводить «полноценные экзамены и зачеты», а рейтинговые задания могут использоваться из года в год.
Подобное суждение невозможно услышать со стороны преподавателей, имеющих хотя бы минимальный опыт реализации балльно-рейтинговой системы. Совершенно очевидно, что при внедрении такой модели организации учебного процесса нагрузка на преподавателя резко повышается. Причем речь идет не только об интенсивности контрольных процедур. В первую очередь требуется выполнить огромный объем учебно-методической работы, связанный с проектированием рейтинговой системы, разработкой соответствующих дидактических материалов и оценочных средств. И эта работа не носит разовый характер – полноценная и эффективная рейтинговая система разрабатывается минимум за три-четыре года, а коррективы в нее приходится вносить ежегодно. При реализации балльно-рейтинговой системы на преподавателя также возлагаются дополнительные функции по ее организационному и информационному обеспечению. Причем необходимость регулярного подсчета баллов, которая особенно смущает «новичков», в действительности является едва ли не самым простым элементом этой работы. Что же касается отсутствия «полноценных экзаменов и зачетов», то трудоемкость этих форм контроля явно уступает проверке рейтинговых заданий. Так, например, если в рамках классической модели учебного процесса со студентом преподаватель встречался на экзамене максимум три раза (включая экзаменационную комиссию), то при реализации балльно-рейтинговой системы он вынужден проверять дополнительные компенсирующие задания до тех пор, пока студент не накопит баллы для итоговой оценки «удовлетворительно». Таким образом, миф о снижении объема преподавательской работы при внедрении балльно-рейтинговой системы не имеет ни малейших оснований. Однако, к сожалению, он часто проявляется при формировании требований к нормам труда профессорско-преподавательского состава, когда, например, считается, что прежняя суммарная нагрузка преподавателя, связанная с контролем за самостоятельной работой студентов и проведением экзамена, сопоставима с обеспечением балльно-рейтинговой системы. Нелогичность такого подхода подтверждается даже простейшими математическим подсчетами: если, например, прием экзамена по дисциплине оценивается в 0,25 часа на одного студента, а проверка контрольных заданий, предусмотренных учебными программами (эссе, контрольных работ, рефератов, проектов) – в 0,2–0,3 часа на задание, то рейтинговая система с тремя-четырьмя процедурами рубежного контроля в течение семестра и дополнительными рейтинговыми заданиями, которые студенты могут выполнять по собственной инициативе в любом количестве (включая сдачу того же экзамена), с лихвой перекрывает трудоемкость классической модели оценивания.
Стоит также отметить, что после введения балльно-рейтинговой системы оценивания совершенно нелогично выглядит практика «присутственных дней» или «контактных часов» (когда преподаватель помимо аудиторных занятий обязан присутствовать «на рабочем месте» по определенному графику). Сдача студентами рейтинговых заданий происходит не графику работы преподавателя, а по мере их подготовки самими студентами, равно как и необходимость в консультациях по поводу рейтинговых заданий возникает у студентов явно не по расписанию. Поэтому необходима разработка и внедрение эффективного формата консультирования студентов и проверки их заданий на дистанционной основе. К сожалению, реализация такой дистанционной формы контроля пока не учитывается при расчете преподавательской нагрузки.
С учетом всех сложностей, возникающих при подготовке и внедрении балльно-рейтинговой системы, целесообразно разработать универсальные модели рейтинг-планов и типовые формы описания рейтинговых заданий. Применение унифицированных рейтинговых схем не только обеспечит необходимое качество учебного процесса, но и решит проблему адаптации студентов и профессорско-преподавательского состава к новой системе оценивания.
На первый взгляд разработка «универсальной» модели рейтинг-плана действительно может решить целый ряд проблем, связанных с внедрением этой новой системы оценивания. В частности, это позволит избежать явных ошибок при проектировании рейтинг-планов, упростит информационное и организационное обеспечение балльно-рейтинговой системы, унифицирует требования к основным формам контроля, обеспечит более высокий уровень управляемости учебным процессом в переходный период. Однако заметны и явные недостатки такого подхода. Прежде всего, речь идет о потере основных достоинств балльно-рейтинговой системы – ее гибкости и вариативности, возможности учитывать специфику конкретных учебных дисциплин и особенности авторской методики преподавания. Можно не сомневаться, что те преподаватели, которые из-за трудностей с проектированием рейтинг-планов активно ратуют за их универсализацию, быстро сменят свою позицию, столкнувшись с «жесткой» рейтинговой системой, разработанной под совершенно иную дидактическую модель. Да и нынешняя критика в адрес балльно-рейтинговой системы оценивания связана по большей части именно с тем, что преподаватели не видят возможности адаптировать ее к привычным схемам учебного процесса. Основная же причина, по которой унификация рейтинг-планов нецелесообразна, заключается в том, что внедрение этой системы оценивания не является самоцелью. Рейтинговая модель призвана закрепить переход к компетентностному обучению, расширить сферу применения интерактивных образовательных технологий, закрепить деятельностный характер учебного процесса, активизировать его личностное восприятие студентами и преподавателями. С этой точки зрения самостоятельное участие каждого преподавателя в проектировании рейтинг-планов и разработке их учебно-методического обеспечения является важнейшей формой повышения квалификации.
