Война. Начало. Меня волнует это, как будто началось сегодня, а не 80 лет назад, как будто мои личные воспоминания, а не семейные истории и общая память хранят боль и горечь того времени.
История первая. Семнадцатилетний мальчишка, мой дядя, приписал себе год, как тогда говорили, «исправил метрики», в свидетельстве о рождении изменив 1924 на 23-й. Он сделал это, чтобы устроиться на работу в депо на далекой от Москвы Дальневосточный железнодорожной станции. А 22 июня с той же «метрикой» стоял с товарищами у дверей военкомата Шимановского отдела Хабаровского края, чтобы пойти добровольцем на фронт.
И были 3 года нечеловеческих испытаний, для которых тело и душа не достигшего 20-ти лет мальчишки изначально не приспособлены (о чем думаю порой, глядя и на сегодняшних юношей, студентов, и мысленно желая нам всем мира). С начала 1944 в составе 599 артиллерийского полка 47 гвардейской стрелковой дивизии он сражался под Витебском. Будучи артиллерийским разведчиком, в феврале получил главную солдатскую награду, медаль «За отвагу»; в марте, прикрыв от огня командира полка – орден Славы III степени, а орден Славы II степени, к которому был представлен за разведку боем, получить не успел: 26 июня 1944 года умер от ран в госпитале недалеко от того же Витебска, оставшись навеки двадцатилетним. По воспоминаниям отца, бабушка, тогда сорокалетняя, получив похоронку, упала на дорогу, в пыль, и не могла подняться, полуговоря, полухрипя одно слово: «Сынок!». Сколько надежд было похоронено тогда! Мы с семьей побывали на братской могиле недалеко от белорусской деревни Шарки – на месте дядиного захоронения (о котором узнали благодаря такому актуальному и важному для нашей исторической и семейной памяти интернет-порталу Министерства обороны России «Память народа»). Осталось сказать, что его звали Николай, фамилия – Торпищев. Подумать только: несколько месяцев боев на одном и том же географическом пространстве, подвиги, «безвозвратные потери», как значилось во фронтовых документах, иначе – гибель, смерть… А сколько их было по всем фронтам Великой Отечественной? Во все 4 года войны?
История вторая. Дед по материнской линии был контужен в боях под Москвой, а после госпиталя с 1942 по 1945 служил уже на Дальнем Востоке. Его имя и фамилия – Аркадий Уваров. А бабушка в это время растила, поднимала, пыталась прокормить пятерых детей – то картошкой, то лебедой, то запекшимися каплями теста, которые после выпекания хлеба начальник рабочей столовой отдавал поварам в конце 12-часового рабочего дня.
Семью отца спасала корова, кого-то лес или огород. Кого-то не спасло ничего…
Дедушки и бабушки моего поколения были непосредственными участниками тех событий, им было около сорока, и вся тяжесть войны обрушилась на их плечи. Они выстояли. Мои родители, дети войны, успели запомнить ее и рассказать о послевоенных сороковых и пятидесятых годах: по словам отца, Геннадия Филипповича Аленишкина, это были не менее трудные, героические, но и наполненные радостью Победы и чувством торжествующей жизни годы. Переживем это вместе еще раз!
Ведь 80 лет – не такой уж большой срок на фоне огромного горя и героизма, невосполнимых утрат и подвига, трагедии и Победы наших дедов и миллионов соотечественников. Будем помнить, будем жить!
***Я мечтаю съездить на ржевский мемориал Советскому солдату (авторы – скульптор Андрей Коробцов и архитектор Константин Фомин вели работу под общим руководством Андрея Кончаловского), который в сознании многих сливается со словами песни «Журавли» Яна Френкеля на слова Расула Гамзатова:
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей
Они до сей поры с времен тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса?
